Народы африки арабы. Откуда произошли арабы. В библейские времена

Петр Порошенко пообещал, что не допустит сдачу России суверенитета ради газа. Об этом свидетельствует пресс-релиз на сайте администрации президента Украины.

Порошенко призвал не допускать снижения уровни жизни украинцев и потребовал от правительства не откладывать решение проблем с субсидиями на коммунальные платежи.

«Нельзя допустить, чтобы любые политиканы, пообещав, что газ - а раньше это был бензин, сахар, а еще до этого хлеб - будет бесплатным, будем раздавать. Мы этим уже наелись. Бесплатный сыр - только в мышеловке. Или в имперской столице, в Москве, куда надо было ездить для того, чтобы получать газ и сдавать суверенитет. Мы не допустим возврата к этим временам», - объявил он.

Кабинет министров Украины 19 октября принял решение о повышении цены на газ для населения с первого ноября на 23,5 процента в рамках договоренностей и требований МВФ. В правительстве также сообщили, что фонд требовал повышения цен на газ на 60 процентов, однако удалось договориться о компромиссном варианте для дальнейшего кредитования.

Депутат Рады рассказал о катастрофической ситуации на Украине

Украинская экономика находится в катастрофической ситуации, заявил депутат Верховной рады Вадим Рабинович в эфире телеканала «112 Украина».

«Дорогие украинцы, сегодня ситуация практически в экономике катастрофическая. На конец августа долг нашей страны - внешний долг - составлял 47,5 миллиарда долларов. Совокупный внешний долг наш и внутренний приблизился к 75 миллиардам. В проекте бюджета на следующий год главная статья расходов - это обслуживание внешнего долга. Это значит, что мы с вами, наши дети и внуки заложены вот в эти бюджеты, и мы должны пахать и пахать на эти МВФы, на этих сто человек, у которых, оказывается, растут зарплаты, доходы космическими какими-то…» - посетовал политик.

После событий 2014 года украинская экономика находится в упадке: ключевые отрасли не развиваются, останавливается работа крупнейших заводов. Киев пытается проводить экономические реформы, берет кредиты у МВФ, что в итоге сказывается на благосостоянии граждан: тарифы ЖКХ продолжают расти, а зарплаты и пенсии все еще на низком уровне.

Ситуация также ухудшается из-за беспрецедентного уровня коррупции, роста теневого сектора, разрыва экономических отношений с Россией и политики в отношении Донбасса.

Внешний долг Украины за 2016-2017 годы вырос на 18,9 и 10,9 процента соответственно, а всего за пять лет - с начала 2013 года до начала 2018-го - отношение госдолга к ВВП увеличилось почти вдвое: с 36,6 до 71,8 процента.

Постпред Украины в ООН обвинил Россию в поставке оружия на Донбасс из Крыма

Россия использует Азовское море для скрытых поставок оружия на Донбасс. Об этом во вторник во время открытого заседания СБ ООН заявил постпред Украины в организации Владимир Ельченко, сообщает Укринформ.

«Россия использует Азовское море как дополнительный канал для обеспечения своих сил на Донбассе оружием с территории Крыма», - сказал представитель Украины.

Ельченко также заявил, что Россия хочет создать в Азовском море так называемый «Крымский коридор».

«Угроза морского нападения из Азовского направления в случае крупномасштабного военного противостояния остается источником дестабилизации безопасности в Донецкой области», - заявил он.

Кроме того, постпред заявил, что Азовское море превратилось в еще один театр боевых действий России против Украины, в том числе в экономическом и торговом планах. По его словам, Россия за последние шесть месяцев остановила более 200 судов, следовавших в Бердянск и Мариуполь, что привело к огромным коммерческим потерям портов этих городов.

При этом Ельченко раскритиковал якобы «незаконно возведенный» Крымский мост, который, по его мнению, создает «барьеры для международной навигации».

«Высота моста над морем составляет всего 35 метров, и под ним могут пройти суда с осадкой менее 33 метров и длиной менее 160 метров. В результате суда Panamax и много судов Handymax теперь не могут проходить через Керченский пролив», - добавил он.

Членов экипажа судна «Норд» обменяли на украинских моряков

Экипаж российского рыболовецкого судна «Норд», который весной задержали киевские власти, обменяли на семерых украинских моряков. Об этом сообщил пресс-секретарь уполномоченного по правам человека в России Татьяны Москальковой Алексей Зловедов.

Обмен состоялся во вторник, российские моряки уже вернулись в Крым. Они сохранили флаг сейнера и привезли его с собой.

По словам Москальковой, члены экипажа «Норда» выехали в Керчь и скоро увидятся с родными. Она добавила, что самочувствие моряков хорошее.

«Рыбаки счастливы. Все это время они проживали на территории нашего посольства, у них была постоянная мобильная связь», - рассказала она.

С европейским институтом омбудсменов и его прогрессивными представителями будет обсуждаться дорожная карта решения этого вопроса, добавила она.

В случае с капитанами, по ее словам, требуются процессуальные решения, которые связаны с уголовными делами. Возвращение членов экипажа российского и украинского судов на родину этого не требовало, поскольку их не привлекали ни к административной, ни к уголовной ответственности.

Как сообщил руководитель адвокатского объединения «Могильницкий и партнеры», адвокаты которого представляют интересы крымских рыбаков, Максим Могильницкий, члены экипажа сейнера вернулись в Крым как граждане Российской Федерации, украинское гражданство их доказано не было.

«На руках у моряков были только российские паспорта. Ответ на вопрос о том, по каким же документам они пересекли границу, очевиден», - написал защитник на странице в Facebook.
Арест сейнера

Украинские пограничники в конце марта задержали в Азовском море рыболовецкое судно из Крыма с десятью членами экипажа. Все они - граждане России, однако Киев считает их украинцами. С тех пор судно стоит в бердянском порту.

Капитану «Норда» Владимиру Горбенко инкриминируют «нарушение порядка въезда на временно оккупированную территорию Украины и выезда из нее с целью причинения вреда интересам государства», за это предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет.

Ранее двоим морякам сейнера удалось вернуться в Россию, еще семерых сняли с рейса в Минск. В украинской прокуратуре при этом заявляли, что членов экипажа никто не удерживал, но крымские власти назвали такие утверждения лицемерными.

«Норд» украинские власти хотят выставить на аукцион, начальная цена лота - около 60 тысяч долларов.

Арабы - коренное население Аравии - принадлежат к так называемой семитской группе народов. В VI-VII веках они делились на арабов- горожан и бедуинов.
Название «бедуин» обозначает в арабском языке человека, живущего в степи, и происходит от слова «бадийэ», что значит «степь, пустыня».
Бедуины были кочевниками. Они занимались скотоводством. Главным животным в их хозяйстве был верблюд. С верблюдом связана вся жизнь бедуина от рождения до смерти. Верблюд давал ему молоко, молочные продукты, мясо. Верблюжья шерсть шла на изготовление одежды и жилища - шатров и палаток. Из верблюжьих шкур и кож выделывали сандалии, седла, сбрую, бурдюки для хранения воды. Лопатки верблюда нередко служили материалом для записей у арабов- горожан, а высушенный навоз использовали как топливо.
Верблюд же являлся главным средством передвижения, особенно удобным в пустыне, так как он может не пить до двадцати пяти дней зимой и более пяти дней летом. Не случайно еще до сих пор в арабском языке существует около тысячи названий верблюда, которые характеризуют самые тонкие оттенки в цвете шерсти и различия в возрасте и предназначении. Арабы считали верблюда даром аллаха и воспевали его в своих песнях.
Помимо верблюдов, бедуины разводили овец, коз и в небольшом количестве лошадей.
Кроме разведения скота, достойными мужчины занятиями считались набеги на соседние племена ради грабежа и увода скота. Жизнь бедуина, полная лишений и опасностей, требовала постоянной борьбы. Борьбы с жаждой, холодом, голодом, с врагами. Эти условия создавали сильных, смелых и ловких людей, умевших преодолевать трудности, быстро находить правильное решение в случае опасности. И не удивительно, что, живя постоянно как бы в осадном положении, самой большой добродетелью арабы считали храбрость.
Другой бедуинской доблестью было гостеприимство. Того же самого верблюда, которого бедуин воспевал, он был готов великодушно зарезать, чтобы накормить своих голодных товарищей и своего гостя.

Бедуин (современный снимок).

Пока гость находился под кровлей хозяина, он был в безопасности. Однако, когда гость, распростившись, отъезжал на некоторое расстояние, недавний хозяин мог его ограбить или даже убить.
Основой бедуинского общества была родо-племенная организация. Каждый шатер представлял семью, состоявшую из пяти - восьми человек. Группа шатров составляла «хайй» или лагерь. Все члены хаййа
входили в один род. Несколько родов составляли племя. Главой рода был «шейх», что значит «старец», обычно самый старший член рода. Шейха выбирали, и он властвовал, основываясь на личном опыте, знаниях, авторитете и щедрости.
При шейхе существовало нечто вроде совета из представителей отдельных семей.
Понятно, что в таком обществе самым главным было родство по крови, связь с племенем. В тяжелых природных условиях пустыни человек без рода, без племени был совершенно беспомощен и находился в постоянной опасности. Взаимная связь и поддержка членов племени особенно ярко проявлялись в обычае кровной мести. Если член рода убивал своего сородича, то остальные члены рода отказывали ему в поддержке. В случае бегства он становился отверженным, и его мог убить всякий, не опасаясь мести. Если же убийство было совершено вне рода, то любой член рода мог поплатиться за это жизнью, и весь род защищал каждого своего представителя. А отмщение должно было последовать неминуемо. Смерть бедуина не пугала, но пугало опасение, что его кровь прольется напрасно. Вражда, вызванная обычаем кровной мести, могла длиться десятилетиями.
Иногда одно племя просило покровительства у другого. Племена, связанные такими отношениями, обещали не нападать друг на друга, оказывать друг другу помощь. При этом слабое племя должно было нести больше обязанностей и подчиняться более сильному. Такие же отношения могли существовать и между отдельными людьми.
Но не следует думать, что жизнь бедуинов протекала в патриархальной простоте, без внутренних осложнений и конфликтов.
К VI-VII векам в их среде все более и более резко выделяются богатые и бедные. Вожди родов и племен используют власть в своих собственных интересах. Пастбища, принадлежавшие всему племени, постепенно переходят в руки вождей. Они эксплуатируют своих бедных соплеменников. У них появляются рабы и рабыни, которые пасут скот, ухаживают за ним и выполняют различные домашние работы. Одни роды богатеют, другие беднеют.
Не умея объяснить себе различные явления природы, бедуины наделяли окружающие их предметы сверхъестественными качествами. Они обожествляли деревья, камни, колодцы, источники, пещеры и поклонялись им. Кроме этого, каждое племя имело свое божество.
У одного племени божество было сделано из теста, и, когда случился голодный год, племя съело его без остатка.
Пустыни и ущелья бедуины населяли духами, так называемыми джиннами. Эти джинны, по представлениям арабов, иногда помогали путникам, но могли их погубить, если те их чем-нибудь рассердили.
Многие племена Аравии поклонялись луне, солнцу, звездам. Но для всех арабов священным местом был город Мекка. Там жили представители другой группы населения Аравии - арабы-горожане.

Черный камень.

Арабы-горожане - оседлое население «Острова арабов» - проживали в немногочисленных оазисах, где возникли города. Наиболее крупными и известными были Мекка, Йасриб, получивший впоследствии название Медины, и Таиф.
В Йасрибе и особенно в Таифе жители занимались главным образом земледелием и садоводством. Главным растением, которое возделывали арабы, была финиковая пальма. В жизни араба-горожанина пальма имела такое же большое значение, как верблюд для бедуина.
Плоды финиковой пальмы шли в пищу в свежем виде и сушились про запас. Из них же приготовляли хмельной напиток - набиз. Косточками плодов кормили верблюдов, а из стволов изготовляли различные предметы быта.
Кроме финиковой пальмы, в Аравии произрастали виноград, яблоки, гранаты, абрикосы, миндаль, апельсины, сахарный тростник, арбузы, бананы. В небольших количествах выращивали пшеницу и ячмень.
Мекка значительно отличалась от других городов полуострова. Расположенная в сухой и нездоровой местности, она с самого начала возникла как священный город для всех арабов.
В Мекке находился храм, так называемая Кааба, что по-арабски значит «куб». Такое название храм получил из-за своей кубической формы. В храме помещался священный черный камень, упавший, по преданию, с неба. Там же хранились идолы почти всех племен Аравии. Каждый араб считал своей обязанностью хоть раз в жизни посетить Каабу и поцеловать черный камень. (Вероятно, этот камень метеоритного происхождения.)
Территория вокруг города также считалась священной, и на ней нельзя было вести войну. Там же, в Мекке, находится и священный источник Земзем. Паломники (люди, пришедшие поклониться святыне)

при посещении Мекки выполняли целый ряд обрядов и приносили жертвы богам.
Большое значение имела Мекка и в качестве торгового пункта. С давних пор она стала станцией на «дороге пряностей», через которую товары шли далее на север. Сами мекканцы ежегодно отправляли богатый караван с товарами в Сирию. Торговля очень обогащала жителей Мекки. В 624 году, например, был снаряжен караван, который состоял из тысячи верблюдов и оценивался в 50 000 динаров, почти 400 000 рублей на наши деньги. Область Мекки считалась священной, и, следовательно, была безопасной. Поэтому Мекка стала также центром и внутриаравийской торговли.
Каждый год во время священных месяцев, когда была запрещена война, в самый город на ярмарку собирались арабы со всего полуострова.
...Вот верхом на верблюде бедуин. На его голове белый платок, углы которого свисают на плечи и спину. Платок укреплен сверху ака- лем - кольцом, которое сделано из веревки, изготовленной из верб-

Караван Хаджиев (паломников) вступает в Мекку. (Снимок XX века.)
133

Мекка. Общий вид. В центре прямоугольное здание мекканской мечети. Во дворе мечети завешенная черным покрывалом Кааба, в которой находится Черный камень. (Рисунок XVIII века.)

люжьей шерсти. На плечах бедуина длинный черный плащ, под которым видна белая (серая от пыли) рубаха. Ноги босы. В руке длинное бамбуковое копье. Позади всадника медленно и степенно вышагивает другой верблюд с навьюченными на него кожами и шкурами, а перед ним с блеянием и шумом пылит небольшое стадо овец. Кругом в беспорядке расставлены шатры. Группами толпится народ. За одним из шатров режут барана. Рядом наблюдает несколько человек: разве можно пропустить такое важное событие! Прямо на земле разложили свои товары купцы. У одного - пестрые йеменские ткани. У другого - индийские мечи. Третий предлагает сушеные финики. Четвертый расставил глиняную посуду и разную мелочь, нужную в хозяйстве кочевника.
В другом конце ярмарки большая толпа слушает поэта. Раздаются восклицания, возгласы удивления и восхищения стихами.
Все шумит, переговаривается, кричит, поет. Ярмарка плещется в неширокой долине, окаймленной серыми утесами.
А яркое аравийское солнце немилосердно обжигает и лишенные растительности скалы, и степь с редкими кустарниками, примыкающую к долине, и людей...

Так приблизительно выглядели эти ежегодные ярмарки, на которых встречались представители всех частей «Острова арабов».
Мекка и ее святыни находились в руках племени Корейшитов. Жители Мекки и других городов, как и бедуины, имели родоплеменную организацию. Однако в их среде имущественное неравенство проявлялось гораздо резче, чем у бедуинов. Мекканские купцы имели гораздо больше рабов, чем бедуины.
Не ограничиваясь эксплуатацией рабов, богатые купцы закабаляли своих сородичей. Обычно это делали путем займов. Желая участвовать в торговле, бедняки занимали деньги у богачей перед отправлением каравана в Сирию. Когда караван возвращался и все сделки были завершены, должник обязан был выплатить сумму, значительно большую взятого в долг.

Существовал ли в действительности арабский народ, населявший территорию от восточных побережий Атлантики до Индийского океана? Нет. Термин «арабы» не относится к расе или народности, если только речь не идет об арабских лошадях. Современный мир насчитывает двадцать две арабских страны, в которых проживают представители всех рас, чернокожие и берберы, в том числе. Возможно, термин «арабы» подразумевает под собой вероисповедание? Например, ислам... Тоже нет. До ислама население аравийского полуострова было политеистично. Там же проживали и евреи и христиане. Арабские евреи, также как и христиане-арабы реалии сегодняшнего дня. Несмотря на демографические данные предоставляемые странами Ближнего Востока, многие специалисты полагают, что в мире насчитывается несколько миллионов арабов, исповедующих христианство. В Египте по подсчетам проживает самый большой процент христиан арабов около 6-7 миллионов.
Что же в действительности означает слово «араб»? Согласно известному хадису (преданию о поступках и изречениях Магомета) , араб - этот тот, кто говорит на арабском языке. И в наши дни это утверждение не утратило своей силы. Именно поэтому Арабская лига включает в себя Ливан, немусульманскую страну. Эта международная организация всеми силами старается, чтобы ее не отождествляли с Лигой мусульманских стран, в которую входят пятьдесят семь государств. Среди арабских стран мы находим Египет, Сирию, Ливан, Палестину, Ирак, страны, в которых проживает и еврейское и христианское население.
Так как же все-таки описать арабов? В хронологическом масштабе присутствие арабов на Ближнем Востоке намного опережает исламские завоевания, начавшиеся здесь в VII веке. Начиная с Х в. до н. э. мы находим арабов вне Аравийского полуострова, в то время термин означает скорее культурную, географическую принадлежность. Самое первое упоминание термина встречается в описании событий в правление Салманасара III, короля Ассирии, в котором рассказывается о его победе в 853 до н. э. при Каркаре (в настоящее время Тель Каркар, в долине Оронте, в Сирии) над коалицией противников, среди которых правители Дамаска, Гамы, Ашаба, Израиля, а также «Джиндибу Арабский» с тысячей верблюдов. Упоминающийся вместе с королем Северной Финикии и сыном короля Арама, правившего на на юге Сирии, Джиндибу Арабский приходит не с Аравийского полуострова, чтобы встретиться с правителем Ассирии в Каркаре. Скорее всего он - кочевник из сирийских пустынь. Все его войско выступает в поход верхом на верблюдах. Эти животные как раз и использовались для ведения торговли и передвижения в пустынях Сирии и Аравии.
Поскольку речь зашла о верблюдах, развеем по ходу повествования общеизвестный миф. Некоторые историки, в основном греческие и римские, рассказывают о битвах, в которых арабы скачут верхом на верблюдах прямо в бой. Подобное никогда не существовало в действительности! Высокий рост верблюда не позволяет ему маневрировать в ограниченном пространстве, что сильно мешает воину-наезднику. Кроме того, сам наездник становится хорошей мишенью для лучников. Поэтому на верблюда, как правило, взбиралось два воина. Один из них погонял животное, другой, лучник - защищал напарника и верблюда. Во время боя наездники всегда спрыгивали на землю.
Сразу же после победы при Каркаре ассирийцы продолжают свой поход далее на восток, где все чаще и чаще встречаются с арабами. В 738 г. до н. э. мы находим Забиб, королеву арабов, в списке данников Теглата-Фалазара III. Четыре года спустя другая арабская королева - Самси присоединяется к антиассирийской коалиции. Побежденная, ей остается только бежать от завоевателей, она становится вассалом Ассирии. Подобные ассирийские списки, в которых встречаются многочисленные «королевы арабов» сильно смущают приверженцев исламской фаллократии. Доминик Шарпан, ассириолог и профессор в одной из высших школ Франции, однако, предостерегает от буквального перевода слова «королева» в неоассирийских текстах. По его словам, речь, скорее всего, идет о жрицах, нежели о политических лидерах или монархах. Что же касается титула «король», то, вероятнее всего, имеется ввиду глава племени, ни в коей мере не претендующий на автократическую верховную власть ассирийцев.
Все те же ассирийские тексты помещают арабов в первом тысячелетии до н. э. в Северную Сирию, сегодняшнюю Иорданию, вдоль знаменитой «Королевской дороги», соединяющей Дамаск и Акабу на Красном море, служившей купцам для транзита ладана и мирра, ввозимых из царства Саба (современный Йемен).
В VIII в. до н. э. складывается обширная сеть экономических взаимосвязей. Товары перемещаются между Средиземноморьем и Персидским заливом по караванному пути на верблюдах. Вдоль пути на больших перекрестках могущественные арабские плмена строят города и деревни. Без верблюдов, этих выносливых животных, подобная экономическая сеть не смогла бы существовать. Можно сказать, что верблюды вывели из изоляции средиземноморскую часть Аравийского полуострова.
Ладан или фимиам, в основном, перевозили по сухопутным артериям. Это белое клейкое вещество, собираемое по каплям с дерева (Boswelia sacra), которое встречается на всем протяжении от Хадрамута до Зафара (Йемен). Вначале его привозят и складируют перед большим храмом в Шабве, столице Хадрамута. Затем караваны везут его вдоль берега Красного моря до Майина. Первый этап и остановка - Тимна, столица королевства Катабан (все в том же Йемене). Затем караван идет в Мариб, где дорога поворачивает на север, в сторону Найрана. В Майине дороги расходятся. Одна из них продолжается в Герру, порт персидского залива, откуда ладан отправляется на рынок Ирана и Мессопотамии. Вторая - в Газу на Средиземном море, через Ятриб (современная Медина) и Петру (Иордания).
Согласно Плинию, между Тимной и Газой шестьдесят пять этапов-остановок. На каждом этапе с погонщиков взимаются разнообразные налоги и пошлины за проезд. Все это, безусловно, сказывается на стоимости драгоценной резины! В Газе по заоблачным ценам караванщики продают ладан, мирр, драгоценные камни и эссенции, которые затем превращаются в целебные мази, наркотики, косметику или духи. Все это позволяет владельцу каравана получить ощутимую прибыль, еще даже не вступив на путь, ведущий к восточным берегам Средиземного моря. В Риме в эпоху Нерона ладан продавался по цене в 6 раз превышающей начальную!
Древняя армейская пословица гласит «Не показывай арабу море, а сидонянину (выходцу из Саиды в Ливане) - пустыню, ибо тогда вместе они будут непобедимой силой против тебя». Уже в этом мы видим, что арабы в то время считались отдельным народом. Мы также знаем, что в действительности многие арабские народности происходят из Средиземноморья. Читаем у Геродота ок. 525 г. до н. э. : «От Кадита (Газа) до города Иениса (Шейх Зювейд) морские земли принадлежали королю Арабов». Другие источники также подтверждают, что Газа был преимущественно арабским городом. Не существует так называемой «арабской нации», несмотря на то, что разнообразные боги и богини присутствуют в разных арабских племенах, а также несмотря на то, что в минуту опасности арабы объединяются против общего врага. Мы также не находим гомогенного по своему составу арабского народа от Евфрата до Красного и Средиземного морей. Между торговцами из Газы и пастухами из Трансиордании все еще больше различий, чем общего.
Но настоящий раскол в рядах арабских общностей происходит после падения Ассирийской империи (587 г. до н. э.), затем империи ахеменидов (330 г. до н. э.) и завоевания Ближнего Востока Александром Македонским. Греческий становится основным языком, на котором ведется торговля и судопроизводство, греческая культура экспансируется на весь Ближний Восток. Вторжение воинов Македонского влечет за собой глубинные изменения во всем арабском мире.

Набатейцы воспользовались случаем и захватили бывшие земли Эдома, расположенные на юге современной Иордании, оккупировали Петру и сделали ее своим «городом роз», центром государства, простирающегося до Дамаска. Письменность у набатейцев была арамейской, но разговаривали они на арабском. Согласно некоторым греческим источникам, набатейцы - арабы, поскольку говорят на арабском и пришли из Аравии. Именно у греческих авторов ок. V в. до н. э. мы находим термин «арабы», который считался этнонимом.
Еще одно важное изменение, вызванное вторжением македонцев, это повторное появление на геополитической арене еврейского государства, буквально насильно построенного хасмонейской династией, обращавших огнем и мечом своих подданных в иудаизм. Иоанн Хиркан Первый (134-104 гг. до н. э) возвращает независимость Иудее. Он захватывает и опустошает Самарию и Идумею (бывшее королевство Эдом), а жителей обращает в иудаизм. Все это мы узнаем из трудов римского еврея, историка Иосифа Флавия: «Хиркан взял также города Идумею, Адору и Мариссу, подчинил себе всех идумеян и позволил им остаться в стране, при условии, что они примут обрезание и все законы иудейские. Из любви к своей родной земле, они соглашаются на обрезание и подчинение своей жизни иудейским обрядам и законам. Начиная с этого времени, они считаются настоящими евреями». Чуть позже многие из них станут христианами, в частности начиная с IV в., а затем, в VIII в. примут ислам!
Многие историки подтверждают, что сегодняшние палестинцы - это вчерашние евреи. Арабские евреи. Уменьшение численности еврейской популяции, начавшееся в III в. - это не последствия Исхода, а последствия сначала христианизации, а затем и исламизации местного населения.
Если в начале своего зарождения мусульманская империя культурно принадлежит к греко-арабскому этносу, то в VII в. она полностью становится арабской и арабский же становится официальным ее языком.
Подданные калифа становятся арабами, поскольку, как говорилось выше, они говорят на арабском. Евреи, христиане и мусульмане - все арабы. У них арабская культура и они находятся под властью мусульманских властителей, которые являются также арабами, в этническом смысле данного термина. Победа Абассидов в IX в. позволила получить доступ и различным уровням власти и другим национальным и социальным группам - персам и туркам.
Сегодняшние арабы являют собой национальную единицу связанную одной общностью - арабским языком. В последней половине первого тысячелетия до Р. Х. это население занимало на севере Аравийского полуострова приморские земли. Затем в ходе мусульманского завоевания в VII в. эта экспансия повлекла за собой арабизацию и исламизацию завоеванных народов от отрогов горных хребтов Загроса в Персии до морских владений Марокко.
По примерным подсчетам сейчас на Земном шаре проживает ок. 190 миллионов арабов. Они не формируют отдельную расу, у них много культурных, социологических различий, как много и этнических общностей. Их унитарное сознание базируется на культурной, а не религиозной общности. Сегодня араб может быть мусульманином, евреем или христианином. Поэтому бесполезно подводить этническую основу под культурные различия или сходства арабов, как делают это фундаменталисты, будь они мусульманами, христианами или евреями.

Ш. Д. ГОЙТЕН ЕВРЕИ И АРАБЫ -
ИХ СВЯЗИ НА ПРОТЯЖЕНИИ ВЕКОВ

ПРАВДА ОБ ОБЩЕМ ПРОИСХОЖДЕНИИ ЕВРЕЙСКОГО И АРАБСКОГО НАРОДОВ

Девять из десяти образованных американцев или европейцев, если спросить их о степени близости евреев и арабов, наверняка ответят: разумеется, и те, и другие принадлежат к семитской расе.

Что известно о семитской расе? Во-первых, слово "семитский" сравнительно недавнее изобретение. Оно было придумано одним немецким ученым в 1781 г., чтобы обозначить группу близкородственных языков, из которых иврит и арабский были тогда наиболее известными.

Близкое сходство между ивритом, арабским и арамейским языками еврейские ученые распознали еще в X в. В XVI в. европейским ученым стало известно о языках Абиссинии (или Эфиопии, Куша на библейском иврите), которые принадлежали к той же группе.

Термин "семитский", конечно, образован от Шема (Сима), одного из трех сыновей Ноя, патриарха, имя которого известно всем по библейской истории о Потопе. Однако это наименование не согласуется даже с фактами, приведенными в Библии.

Например, в Библии иврит в действительности назван сефат Кна"ан - "язык Ханаана", потому что израильтяне отлично знали, что обитатели Палестины говорили на нем еще до того, как израильские племена завоевали эту страну, - этот факт, между прочим, подтвержден археологическими свидетельствами.

Но и Ханаан и Куш, прародитель эфиопов, в Библии рассматриваются (и не без основания) как потомки Хама, другого сына Ноя, а не Сима. Следовательно, согласно Библии, иврит должен быть "хамитским", а не "семитским" языком. Итак, мы видим, что термин "семитский" образован искусственно, лишь для удобства группировки языков и не имеет никакого отношения ни к историческим связям между говорящими на них людьми, ни к их антропологическому или расовому происхождению.

Однако, к сожалению, в XIX в. под влиянием романтического подхода к понятиям языка, нации и их "почвы" чисто лингвистический термин "семитский" стал обозначать нечто совершенно иное: расу с весьма очевидными физическими, психологическими и социальными особенностями.

Много книг о положительных и отрицательных (в основном, конечно, об отрицательных) свойствах семитской расы было написано учеными, которые, как правило, обобщали то, что они знали (или думали, что знают) об арабской или еврейской литературе или истории, забывая при этом спросить себя, а существовала ли вообще когда-нибудь эта семитская раса.

Вот только один пример: знаменитый ученый Эрнест Ренан описывал семитов как расу, лишенную воображения, обитателей пустыни с абстрактным складом ума - утверждение, которое, по его мнению, доказывается тем фактом, что у семитов не была развита мифология, тогда как индогерманские народы Греции и Индии, к примеру, обладали неисчерпаемым запасом легенд о деяниях и любовных приключениях своих богов и героев.

Однако археологические раскопки открыли миру весьма обширную мифологическую литературу на семитских языках - не только в Вавилоне и Ассирии, но также и по соседству с Палестиной: в Рас-Шамре (Северная Сирия). Собственно говоря, многочисленные следы мифологии обнаружены в Библии, а также в ранней арабской литературе, хотя в этом плане могут быть некоторые различия между израильтянами, арабами и еще несколькими народами, с одной стороны, и народом Рас-Шамры - с другой.

В целом предположение, что народы, которые говорят на семитском языке, имеют общее расовое происхождение с отличительными физическими и социологическими характеристиками, вообще безосновательно с точки зрения науки. Внешний вид древних народов, говоривших на семитских языках, известен нам по их изображениям, а также по захоронениям, вскрытым раскопками: антропологически они различались между собой настолько, насколько это вообще возможно. Экономические и социальные условия их жизни рознились еще больше. Общие идеи в литературе и религии объясняются длительной культурной интеграцией.

Распространение какого-либо языка - очень сложный процесс, который надлежит тщательно изучить в каждом отдельном случае. Тот факт, что негры в Соединенных Штатах говорят и думают точно так же, как другие американцы, отнюдь не доказывает, что их предки и англичане некогда составляли единую расу. Столь же ошибочно делать подобные предположения относительно многих народов, о которых известно, что они говорили или говорят на семитских языках.

Обобщения пользы не приносят, а как показало трагическое злоупотребление термином "семиты" на протяжении последних восьмидесяти лет, такие поверхностные, псевдонаучные ярлыки могут даже причинить огромный вред.

Вот почему при обсуждении общего происхождения израильтян и арабов мы совершенно не будем касаться расплывчатого понятия семитской расы.

В то время как псевдонаучный миф о семитской расе не имеет под собой никаких реальных оснований, их значительно больше у популярного представления, что евреи и арабы являются близкими родственниками, "кузенами", потому что происходят от братьев Исаака (Ицхака) и Измаила (Ишмаела), сыновей Авраама. Разумеется, в Библии нет свидетельств о том, что Измаил был праотцем "арабов".

Измаил, очевидно, было названием очень древнего племени, которое вскоре исчезло из истории, и поэтому слово "измаильтяне" стало употребляться уже в Библии как общее обозначение для обитавших в пустыне скотоводов, которые занимались набегами или водили караваны, так, например, мидианиты, с которыми сражался Гидеон, названы измаильтянами (Суд. 8:24).

Возможно, это объясняет также тот странный факт, что Иосиф (Йосеф), по-видимому, был продан дважды, как мидианитам, так и измаильтянам (но слово "измаильтяне" в этом контексте употребляется не как собственное имя, а как нарицательное, см.: Быт. 37:25, 28, 36).

Таким образом, неудивительно, что, когда в период Второго Храма евреи постоянно поддерживали деловые отношения с арабами (мы уже упоминали набатейцев), термин "измаильтяне" распространялся и на них, он использовался также в раннехристианской и талмудической литературах.

Арабов называли "кузенами", доданим (от дод - "дядя") израильтян в различных древних еврейских источниках в качестве каламбура с названием арабского племени деданян, упомянутых у Исайи (Йешайаху), 21:13.

Еврейское представление об арабах как об измаильтянах и, следовательно, потомках Измаила взято у самих арабов. На позднем этапе деятельности Мухаммада он сделал это утверждение краеугольным камнем своей новой веры. В Коране (2:125) сказано, что Измаил (Исмаил) помогал своему отцу Аврааму (Ибрахиму) превратить Каабу в Мекке в святилище истинной веры, что делает Авраама, предполагаемого биологического прародителя арабов, также основателем ислама, их религии.

Идея о том, что евреи и арабы являются "кузенами" через Измаила и Исаака, сыновей Авраама, не была традиционной ни в Библии, ни среди древних арабов. Но поскольку она была безоговорочно принята во всей еврейской литературе со времени Второго Храма, а также введена Мухаммадом в само священное писание ислама, положение о близком родстве признавалось обоими народами на протяжении всего долгого периода их симбиоза в исламские времена. Как мы увидим, эта идея была не лишена оснований.

Но прежде чем перейти к обсуждению этих оснований, следует рассеять два других научных мифа, связанных с идеей семитской расы. Я бы не дал себе труда оспаривать эти теории, если бы они не были предложены двумя замечательными американскими учеными, выдающимися в своей области. Я имею в виду книгу профессора Джеймса А. Монтгомери "Аравия и Библия" (Philadelfia, 1934) и принадлежащий перу Дункана Блэка Макдоналда труд "Еврейский литературный гений" (Princeton University Press, 1933).

Я опубликовал детальный обзор этих книг под заголовком "Безосновательное утверждение об арабском происхождении Израиля и его религии" ("Zion" Jerusalem, 1937), где я обсуждаю также труд профессора Д.С. Марголиуса, опубликованный под грифом Швайховских Чтений, - "Отношения между арабами и израильтянами до начала ислама" (London, 1924). Эти книги сближает

(1) предположение, что Аравия была общим домом семитов, которые последовательными волнами захватывали окружающие плодородные земли; и

(2) что израильтяне были всего лишь арабским племенем; письменная традиция евреев, даже их религиозные идеи характеризуются как арабские.

Поскольку я не верю в существование семитской расы, разумеется, мне незачем углубляться в вопрос об общей родине ее различных ветвей.

Вопрос о том, откуда пришли древние вавилоняне, ассирийцы, арамеи, финикийцы и различные другие народы, говорившие на семитских языках, находится в ведении экспертов по древней истории Ближнего Востока. Однако насколько я понимаю, теория о последовательных миграциях семитских народов, исходящих из Аравийского полуострова, хоть ее и повторяют в школьных учебниках, не подкрепляется ни единым историческим документом; это всего лишь гипотеза, выстроенная на ложной аналогии с завоеванием Ближнего Востока арабами-мусульманами.

Но поскольку названное событие было уникальным, на нем нельзя основывать аналогии. Существуют древние свидетельства появления арабских племен на краю пустыни или принудительного заселения кланами - выходцами из Северной Аравии возделанных земель. В качестве примера последнего можно упомянуть перемещение ассирийским царем арабов в Самарию в Палестине после разгрома им Израильского царства. При этих обстоятельствах выглядит весьма маловероятным, чтобы куда более значительное событие - последовательные завоевания огромных территорий Вавилонии, Ассирии или Финикии племенами, пришедшими с Аравийского полуострова, - осталось незафиксированным.

Но я хотел бы ограничиться обсуждением второй теории, которую лучше всего именовать "панарабистским подходом" к истории евреев и еврейской мысли. У этого подхода очень древнее происхождение. Великие еврейские комментаторы Библии и Талмуда в средние века свободно пользовались арабским языком и даже арабскими установлениями и реалиями.

За ними последовали современные библейские изыскания, начатые голландскими и иными протестантскими учеными в XVIII в. Это направление достигло своего пика во второй половине XIX в., когда стало модным описывать древних евреев как бедуинов, в том виде, какими они предстают либо в древней арабской литературе, либо в заметках современных путешественников по Аравии, таких, как Буркхардт или Даути.

В этой связи следует упомянуть два великих имени: Вельхаузен, знаменитый исследователь, авторитете области библейской критики и еврейской истории, который написал не менее семи книг о древних арабах, как до-исламского, так и ранне-исламского времени. Он сделал это, как сам однажды заметил, чтобы установить "дикую основу, подвой, на который была привита веточка израильского пророчества", предполагая, что древние арабы могут служить лучшей иллюстрацией жизни Израиля, до того как тот подвергся воздействию монотеистической религии. Сходную позицию занимал шотландец Робертсон-Смит, сами названия книг которого: "Родство и брак в древней Аравии" (1885) и "Лекции по религии семитов" (заметьте, не по "религиям"!) - показывают направление его мыслей.

Гуго Винклер, немецкий ученый, который более чем кто-либо ответственен за распространение идеи последовательных нашествий семитских отрядов из Аравии, сурово критикует работы Вельхаузена и Робертсон-Смита. Он указывает (и в этом следует за выдающимся арабским историком Ибн Халдуном, которого мы уже упоминали), что бедуины всегда были зависимы от соседней цивилизации; следовательно, ненаучно изображать жизнь Израиля, которую определяла цивилизация древнего Востока, в соответствии с обычаями и верованиями арабских племен эпохи Мухаммада или нового времени, когда их окружали совершенно иные цивилизации. Но едва ли нужно указывать, что и сам Винклер считал израильтян бедуинским племенем, которое вышло из Аравийской пустыни.

В годы, последовавшие за Первой мировой войной, не было сделано никаких значительных открытий в области отношений между древними Израилем и Аравией. Но сами арабы вышли из затянувшейся безвестности и внезапно превратились в объект внимания Запада благодаря событиям военного и послевоенного периода и благодаря целому потоку книг на эту тему, часть которых была очень высокого уровня. Достаточно упомянуть такие имена, как Лоуренс, Филби, Бертрам Томас или Алоис Музиль (чешский ученый, труды которого после войны публиковались в Америке - в английском переводе). Именно возрождение Аравии и вновь обретенная ее значимость привели к тому, что я бы назвал "панарабским подходом" к Библии и древней истории Израиля.

Что сказать по поводу теории, которая рассматривает израильтян как арабское племя, вышедшее из арабской пустыни, а израильскую религию как творение арабского разума? Эта теория не что иное, как серия недоразумений. Чем скорее мы с ней разделаемся, тем легче сумеем определить подлинную общность истоков евреев и арабов.

Евреи, насколько известно из конкретных исторических источников, скажем начиная с эпохи Судей и позднее, были полностью земледельческим народом, вся их жизнь, как светская, так и религиозная, была ориентирована на земледелие. Но нас убеждают, что организация израильтян в племенные объединения выдает бедуинское происхождение. Это первое заблуждение. Группировка по племенам, то есть по объединениям, которые считают себя связанными кровными узами или заключенным союзом, характерна не только для бедуинов и даже не только для кочевников; сегодня она обнаружена даже в такой стране, как Йемен, с его интенсивно развивающимся земледелием, и она существовала там тысячи лет назад, о чем свидетельствует сабейские и другие южно-аравийские надписи. Следовательно, племенная организация не является свидетельством бедуинского происхождения.

Истории о патриархах, которые странствовали между Бет-Элем, Хевроном, Беер-Шевой и другими городами, еще одна излюбленная тема панарабистов. Авраам, говорят они, это типичный арабский шейх. Здесь перед нами вторая ошибка. Существует весьма значительная разница между полукочевыми скотоводами, которые разводят овец и коров и, наподобие патриархов, бредут вслед за ними, а по временам занимаются земледелием внутри оседлого района (как об этом сообщается в Книге Бытия), и разводящими верблюдов бедуинами. Ведь "бадв" по-арабски означает "те, кто снаружи", и бедуины - те, кто живет на далекой окраине, в пустыне, где только и можно разводить верблюдов.

В Библии нет ни одного упоминания о том, что евреи когда-либо были верблюжатниками-бедуинами или что они вышли из Аравии. Казалось бы, на это можно возразить, мол, само Пятикнижие учит нас, что израильская религия родилась в пустыне, а библейские пророки считали время, проведенное израильтянами в пустыне, идеальным. Но это третья ошибка.

Пребывание израильтян в пустыне в Библии везде описывается как короткий промежуток между длительным житьем в Египте и завоеванием (или отвоеванием) Ханаана, как испытание для народа, непривычного к жизни в пустыне. Это было временем Божьего благоволения к Израилю, потому что израильтяне пошли за Ним в пустыню, в землю незасеянную (Иерем.,2:2), "землю засухи великой" (Осия,13:5), в самую невыносимую для земледельческого народа обстановку.

Конечно, в опровержение этому можно сказать, что выразительные заявления Пятикнижия и пророков отражают более поздние воззрения и что в выводах о происхождении израильского народа следует полагаться на сокрытые глубоко в контексте свидетельства Библии. Однако именно контекстуальные данные, полученные из сопоставления арабской и библейской литератур, показывают, сколь различным должно было быть происхождение этих народов.

Арабская классическая литература, как и Библия, была почти полностью создана в оседлом окружении - в основном в Ираке и в Сирии, авторами, которые происходили из семей, много поколений живших в городах, или же, напротив, вообще не были арабами; но каждая страница этих произведений выдает их происхождение от обитателей Аравийской пустыни. Словарь, метафоры, сравнения, сама тематика их поэзии изобилует обращениями к жизни в шатрах аравийских верблюжьих пастухов. Ничего подобного не найдешь в Библии, где все дышит ароматом палестинской земли и отражает жизнь земледельцев и пастухов.

В действительности у "панарабистской" теории не нашлось многочисленных сторонников среди серьезных библеистов. Хотелось бы указать, что в последнем обзоре современного состояния библейских изысканий "The Old Testament and Modern Study: A Generation of Discovery and Research" (Oxford, 1951) или в последнем обстоятельном пособии по истории Израиля (Martin Noth. Geschichte Israels. Goettingen, 1950), насколько я заметил, нет ни одной ссылки на якобы аравийское происхождение израильтян. Как мы увидим, огромное сходство между израильтянами и арабами следует объяснять иначе.

Древние израильтяне, какими они предстают в Библии, и изначальные арабы, насколько мы можем определить их природу через посредство ранне-мусульманской литературы, показывают весьма заметное сходство, которое роднит их друг с другом и отличает от великих цивилизаций, окружавших их и на них влиявших. В социальных традициях и этических подходах этих двух народов были весьма очевидные общие свойства. Эти общие свойства лучше всего можно описать как примитивную демократию.

На фоне цивилизаций древнего Востока, которые выкристаллизовались в основном в могущественных царствах Месопотамии, Египта и Малой Азии в противостоянии с соседними раннесредневековыми цивилизациями Византии и Сасанидского Ирана, израильтяне и арабы представляют такой тип общества, который характеризуется отсутствием привилегированных каст и классов, отсутствием принудительного повиновения сильной власти, наличием нерегламентированных, но тем не менее очень влиятельных институтов для формирования и выражения общественного мнения, свободой слова и высоким уважением к человеческой жизни, достоинству и свободе.

Примитивная демократия разных типов существовала в разных частях света, в том числе в Месопотамии. Вдобавок надо иметь в виду, что древний Восток, каким он предстает пред нами в свете все новых открытий, был очень многообразным не только с лингвистической или этической точки зрения, но также и по своей социальной организации.

Но можно с уверенностью сказать одно: только израильтяне и арабы сохранили свою примитивную демократию и порожденную ею моральную позицию в решающий час своей истории: когда оба народа стали носителями религий, которым суждено было направлять развитие огромной части человечества.

Нет необходимости углубляться в детали. Среди израильтян и среди арабов, как и во всем мире, были люди богатые и счастливые и. напротив, - бедные и несчастные. Но ни в Израиле, ни в арабских странах привилегированные классы не выделялись среди прочих при помощи закона, как это сделано, например, в прогрессивных в прочих отношениях "Законах Хаммурапи", где обозначены касты амелум и мушкенум, что обычно переводят как "господин" и "крестьянин".

Даже сам "закон талиона", который требует "жизнь за жизнь" безотносительно к социальному статусу убийцы и жертвы, подразумевает, что все равны перед законом, "богатство и бедность случайны и преходящи; но жизнь одного человека не может иметь большей ценности, чем жизнь другого" (John Garstrang. Solomon"s Heritage. London,1934, р.200).

А как насчет рабства? Это очень важный пункт, так как и евреи, и арабы владели рабами, а глаголы "быть рабом" и "служить" обозначают в языках обоих народов отношения между человеком и Богом. Эрнест Ренан особо подчеркивает эту деталь, противопоставляя мнимо рабский дух семитов любви к свободе, преобладающей среди индоевропейцев.

К сожалению, концепция Ренана, опровергнутая еще семьдесят лет назад Робертсон-Смитом, все еще затуманивает разум ученых и неспециалистов. Когда профессор Мордехай Каплан в книге "Будущее американского еврея" настойчиво рассуждает о новой американской концепции Бога, противостоящей концепции восточного деспота, который требует рабского повиновения, он вторит старине Ренану.

Рабство на древнем Востоке - очень сложная тема. Но если обратиться к статусу рабов в Израиле и Аравии, выясняется, что там существовали довольно сопоставимые и созвучные установления. Рабы здесь были не несчастным рабочим скотом, как на американских плантациях, или римских латифундиях, или в афинских гончарнях, - они были членами домашнего хозяйства, порой с более независимым статусом, чем у сыновей или младших братьев.

Элиезер, слуга Авраама, служит хорошим примером такого статуса. Он описывается как "сын дома", и предполагается, что он унаследует имущество своего хозяина при отсутствии кровного наследника (Быт.,15:3); когда родился сын, он присматривал за ним как старший брат (24:3 и ел.).

О подобных отношениях сообщается и в древних арабских источниках, а также в отчетах хорошо информированных, заслуживающих доверия путешественников по Аравии, таких, как Даути. Фрея Старк в своей книге "Южные ворота Аравии" рассказывает, что

"каждому мальчику дают раба его же возраста, и они растут вместе как добрые друзья".

Эта практика, существовавшая в древней Аравии, копируется в современной Южной Африке, где, разумеется, официального рабства не существует.

Следует отметить, что израильские пророки часто выражают недовольство обращением с бедными, вдовами, сиротами или странниками, но в их Писаниях нет ни единого упоминания о дурном обращении с рабами, а в известном отрывке из Книги Иова (31:13- 15) за рабом признаются те же человеческие права, что и за его хозяином. Семейная привязанность к еврейскому рабу наилучшим образом выражена в принятом в Италии X в. установлении, насчет того, что хозяин может прочесть поминальную молитву кадиш над телом своего раба, - а ведь ее обычно читают только над самыми близкими родственниками.

Таким образом, когда араб или еврей молится:

"Я слуга Твой, сын служанки Твоей" (Пс. 116:16),

Он хочет сказать:

"Я самый близкий член вашего дома"

Понятие "сын" (очень распространенное в еврейских источниках, но крайне редкое в арабских) в молитве избегалось как намек на воспроизводство и сексуальные отношения.

Когда Моисею был дан почетный титул "слуга Господень", это понималось в смысле, описанном в Книге Чисел (12:7):

"слуга Мой Моисей, верный во всем Моему дому",

Означало того, кто знает все желания своего господина и верно служит ему.

Выводы: институт рабства, который существовал у евреев и арабов, как и в соседних цивилизациях, принял у этих двух народов особый характер, который может быть объяснен близкими отношениями между ними.

Подобное заключение можно также сделать и о статусе женщин. Эта многократно обсуждаемая тема еще более сложна, чем проблема рабства. Здесь между евреями и арабами существуют заметные различия, но также и некоторые примечательные сходные моменты.

Очень характерный пример такого сходства - определенная форма участия женщин в общественной жизни. И в Израиле, и в древней Аравии (отчасти и в современной тоже) женщины, хоть и не принимали прямого участия в общественных обсуждениях и решениях, выражали общественное мнение в стихотворениях или подобных высказываниях, которые порой воспринимались как вдохновение свыше. Женщины древней Аравии славились не только своими погребальными песнями и хвалебными гимнами, но в особенности стихотворными сатирами, которые во многом исполняли функции современной прессы.

Рассказывают, что Мухаммад, старательно избегавший кровопролития среди населения, которое, как он считал, можно победить по-другому, дважды вынужден был отдать приказ о казни таких дам-сатириков, представлявших очевидную опасность даже для столь могущественного человека, как глава нового мусульманского государства.

Это проясняет, почему царь Саул так расстроился, когда "плясуньи" в своих триумфальных гимнах приписали - или, как сказано в Библии, "отдали" - Давиду уничтожение десяти тысяч врагов, а ему, царю, - только тысячи;

Или почему Барак отказывался выступать на войну против Сисры, если Двора не будет сопровождать его. Язвительные сатиры женщины-судьи, частично включенные позднее в так называемую "Песнь Деборы" (Суд., 5), были наиболее эффективным средством для активизации апатичных племен. Пророчицы советовали или устрашали народ вплоть до самого конца периода древнего пророчества в Израиле, насколько можно судить по примеру пророчицы Хульды, состоявшей при царе Осии (Йошийаху), и прорицательницы Ноадии, которая, очевидно, доставила немало хлопот Неемии (Нехемии), наместнику Иудеи в древнеперсидские времена, хоть он и был человеком энергичным и даже жестоким (Неем.,6:14).

Современные еврейские женщины из Йемена, чья реакция на общественную жизнь принимает форму поэтических (сатирических в основном) высказываний, несомненно, следуют местной традиции, которую они к тому же перенесли с собой в Израиль. Здесь они слагают стихи, разумеется, по-арабски, на такие неожиданные темы, как консервированная пища, или женщины-военнослужащие, или, что самое забавное, - всеобщие выборы.

Я назвал арабскую и израильскую демократии примитивными, потому что они не создали фиксированных и постоянных публичных институтов, представляющих государство, как в Афинах или в Соединенных Штатах. Однако при этом они были не менее действенны. Когда Гидеон говорил:

"Не я буду управлять вами... Господь будет вами управлять",

Он выражал позицию Израиля. Даже такой плохой, по общему мнению, царь, как Ахав, не мог избавиться от противника, минуя обычную судебную процедуру, что и показывает известная история с Навуфеем (Навотом). Когда иудейские цари Езекия

(Йехизкийаху) и Осия (Йошийаху) пожелали провести реформы, они вынуждены были советоваться с народом и заключать с ним официальные соглашения. Точно так же поступил в конце своего правления Неемия (Нехемия), который официально считался наместником персидского царя. Подобным же образом, как мы уже видели, функционировала в до-исламские времена арабская община, в которой не было правителя. В течение первых веков ислама, когда арабский элемент еще преобладал, халифат носил определенно демократический характер. Непрерывные междоусобные войны, которые привели к падению "Арабского царства", также свидетельствуют о неукротимом духе независимости, который был свойственен древним арабам, как и древним евреям.

Кроме этих главных характеристик, общих для обоих народов, существует много специфических черт, которые указывают на близкие отношения между ними. Я хотел бы привести только один пример. Очень важной концепцией в религии древних израильтян было положение о "Боге отцов": безымянный Бог почитался родом или кланом, потому что Он являлся и помогал их предкам. Так, в Библии говорится о "Боге Авраама", "Боге Исаака" и т.д. Это понятие, которое стало столь существенным для израильской религии, имеет точную параллель в богах отцов, упомянутых столетиями позже в надписях набатейцев, которые, как мы уже видели, изначально были арабским народом.

Можно спросить, откуда происходит это огромное сходство? Было бы рискованно связывать его с похожими экономическими условиями, так как Израиль представлял собой полностью земледельческую нацию, чьи предки были в основном полукочевниками в регионе древних цивилизаций, тогда как Северная Аравия слыла домом бедуинов и торговцев. Думается, что ответ на этот вопрос следует искать в изначальном родовом сходстве, упомянутом в Библии.

В соответствии с Книгой Бытия (21:20-21, 25:1-6, 12-18), Авраам, прародитель Израиля, был не только отцом Измаила, но и предком мидиан, и многих других племен, обитавших в Северной Аравии, и даже Шебы, племени, весьма вероятно, связанного с древней страной Шеба (Сабея) в Южной Аравии. Книга Бытия сообщает, что Авраам послал сыновей в страны Востока, дав им подарки, а Исаак, таким образом, остался единственным наследником страны Ханаан.

Представляется, что эти сообщения означают следующее:

(а) Израильтяне ощущали свое близкое родство с племенами Северной Аравии и даже Южной Аравии.

(б) Отделение этих племен от рода авраамитов видится следующим образом: Авраам со своими людьми мигрировал из Месопотамии в Палестину (очевидно, там произошла какая-то ужасная катастрофа; как мы знаем из истории сионизма, простого слова "иди" - смотри: Бытие, 12:1 - редко бывает довольно, чтобы вызвать миграцию).

В Палестине в это время не было места, чтобы "осесть". Некоторые ветви авраамитов, такие, как Лот и Эсав-Эдом, продвинулись на пахотные земли к востоку и югу от Палестины, тогда как другие - племена измаильтян и мидианитов - проследовали по большому караванному пути, который вел от Беер-Шевы восточнее и южнее, на Аравийский полуостров.

Там они смешались с другими народами - так же, как это неоднократно происходило и с евреями, - и превратились в типичных торговцев и степных разбойников, какими они и изображены в Библии. Очевидно, что одомашнивание верблюда - очень важное достижение конца II тысячелетия до н.э. - создало отдельный арабский народ.

Конечно, мы не располагаем никакими историческими фактами об этих передвижениях населения. Но никакие другие миграции не совмещаются с традицией, сохраненной в Библии; и они помогают объяснить поразительные черты сходства израильтян и арабов, которые являются неоспоримым фактом.

Ольга Бибикова

Из книги «Арабы . Историко-этнографические очерки»

Попытка дать всеобъемлющий портрет народа — задача непростая. Она втройне усложняется, когда предметом изучения становятся арабы, чья история развивалась на территории, которая издавна была заселена различными народами. О существовании некоторых из них мы можем судить лишь по данным археологии. Здесь, на Ближнем Востоке, на протяжении длительного периода появлялись и исчезали государства, здесь же возникли основные религии мира. Естественно, что динамичная история региона оказала свое воздействие на исторический облик арабов, их традиции и культуру. Сегодня на Ближнем Востоке и в Северной Африке существуют 19 государств, где проживают арабы. Этнические процессы в этих странах отличаются особой сложностью и до сих пор не завершены.

Первые упоминания об арабах (или тех, кто с ними идентифицируется) ученые обнаружили в ассирийских и вавилонских хрониках. Более конкретные указания обнаруживаются в Библии. Именно библейские исторические предания сообщают о появлении в XIV веке до н.э. в Заиорданье, а затем и в Палестине арамейских пастушеских племен из южных аравийских оазисов. Первоначально эти племена обозначались как ‘ибри, то есть «заречные» или «перешедшие через реку» . Ученые выяснили, что речь идет о Евфрате и, следовательно, племена, вышедшие из Аравии, сначала продвинулись на север, в Месопотамию, а затем повернули на юг. Любопытно, что именно слово «‘ибри» отождествляется с именем Авраам (или именем его легендарного предка Эбера), библейского патриарха, от которого ведут свое происхождение евреи и арабы . Естественно, что вопрос о достоверности этого сюжета продолжает вызывать споры среди историков древности. Археолог Л. Вулли, проводя раскопки в городе Ур, даже сделал попытку разыскать дом Авраама. Напомню, что библейские предания, записанные не менее чем через 12—15 бесписьменных поколений, стали средством позднейшей идеологической борьбы. Вероятность того, что Авраам (отстоящий, даже по библейским данным, поколений на двадцать от времени записи преданий о нем) является историческим лицом, близка к нулю.

Родина арабов

Арабы называют своей родиной Аравию — Джазират ал-араб, то есть «Остров арабов». Действительно, с запада Аравийский полуостров омывают воды Красного моря, с юга — Аденского залива, с востока — Оманского и Персидского заливов . На севере простирается труднопроходимая Сирийская пустыня. Естественно, что при таком географическом положении древние арабы чувствовали себя изолированными, то есть «живущими на острове».

Говоря о происхождении арабов, обычно выделяют историко-этнографические области, имеющие свои особенности. Выделение этих областей основано на специфике социальноэкономического, культурного и этнического развития. Колыбелью арабского мира считается Аравийская историко-этнографическая область, границы которой отнюдь не совпадают с современными государствами Аравийского полуострова. Сюда, например, относят восточные районы Сирии и Иордании. Вторая историко-этнографическая зона (или область) включает в себя территорию остальной Сирии, Иордании, а также Ливан и Палестину. Отдельной историко-этнографической зоной считается Ирак. В одну зону объединяют Египет, Северный Судан и Ливию. И наконец, магрибино-мавританская зона, включающая в себя страны Магриба — Тунис, Алжир, Марокко, а также Мавританию и Западную Сахару. Это разделение отнюдь не общепризнанное, ибо пограничные районы, как правило, обладают чертами, характерными для обеих соседствующих зон.

Хозяйственная деятельность

Земледельческая культура Аравии сложилась довольно рано, хотя пригодными для землепользования были только некоторые части полуострова. Это прежде всего те территории, на которых ныне находится государство Йемен, а также некоторые части побережья и оазисы. Петербургский востоковед О. Большаков считает, что «по уровню интенсивности земледелия Йемен можно поставить в один ряд с такими древними цивилизациями, как Месопотамия и Египет» . Физико-географические условия Аравии предопределили разделение населения на две группы — оседлых земледельцев и кочевников-скотоводов. Четкого разделения жителей Аравии на оседлых и кочевников не было, ибо существовали различные типы смешанного хозяйства, отношения между которыми поддерживались не только благодаря товарообмену, но и родственным связям.

В последней четверти II тысячелетия до н.э. у скотоводов Сирийской пустыни появился одомашненный верблюд-дромадер (дромедар). Численность верблюдов была еще небольшой, но это уже позволило части племен перейти к подлинно кочевому быту. Это обстоятельство заставило скотоводов вести более подвижный образ жизни и осуществлять многокилометровые переходы в отдаленные районы, например, из Сирии в Месопотамию, непосредственно через пустыню .

Первые государственные образования

На территории современного Йемена возникло несколько государств, которые в IV веке н.э. были объединены одним из них — Химьяритским царством. Для южноаравийского общества древности характерны те же самые черты, которые присущи и другим обществам Древнего Востока: здесь зародился рабовладельческий строй, на котором зиждилось богатство господствующего класса. Государство осуществляло строительство, ремонт крупных оросительных систем, без которых невозможно было развивать земледелие. Население городов в основном было представлено ремесленниками, которые искусно изготовляли высококачественные изделия, в том числе сельскохозяйственный инвентарь, оружие, домашнюю утварь, кожевенные изделия, ткани, украшения из морских раковин. В Йемене добывали золото, а также собирали ароматные смолы, в том числе ладан, мирру. Позднее интерес христиан к этому товару постоянно стимулировал транзитную торговлю, благодаря чему расширялся взаимообмен товарами между аравийскими арабами и населением христианских областей Ближнего Востока.

С завоеванием Химьяритского царства в конце VI века сасанидским Ираном в Аравии появились лошади. Как раз в этот период государство пришло в упадок, что сказалось прежде всего на городском населении.

Что касается кочевников, то подобные коллизии задевали их в меньшей степени. Жизнь кочевников определялась племенной структурой, где существовали доминирующие и подчиненные племена. Внутри племени отношения регулировались в зависимости от степени родства. Материальное существование племени зависело исключительно от урожая в оазисах, где находились возделываемые участки земли и колодцы, а также от приплода стад. Главным фактором, влияющим на патриархальную жизнь кочевников, кроме нападений недружественных племен, были стихийные бедствия — засуха, эпидемии и землетрясения, о которых упоминают арабские предания.

Кочевники центральной и северной Аравии долгое время занимались разведением овец, крупного рогатого скота и верблюдов . Характерно, что кочевой мир Аравии находился в окружении экономически более развитых районов, так что говорить о культурной изоляции Аравии не приходится. В частности, об этом свидетельствуют данные раскопок. Например, при сооружении плотин и водохранилищ жители южной Аравии использовали цементный раствор, который был изобретен в Сирии около 1200 г. до н.э. Наличие связей, существовавших между жителями средиземноморского побережья и южной Аравией еще в X веке до н.э., подтверждает рассказ о поездке правительницы Сабы («царицы Савской») к царю Соломону.

Продвижение семитов из Аравии

Примерно в III тысячелетии до н.э. аравийские семиты стали селиться в Месопотамии и Сирии. Уже с середины I тысячелетия до н.э. началось интенсивное передвижение арабов за пределы «Джазират ал-араб». Однако те аравийские племена, которые появились в Двуречье в III—II тысячелетиях до н.э., уже вскоре были ассимилированы проживавшими там аккадцами. Позднее, в XIII веке до н.э., началось новое продвижение семитских племен, говоривших на арамейских наречиях. Уже в VII—VI веках до н.э. арамейский язык становится разговорным языком Сирии, вытеснив аккадский.

Как мы уже отмечали, о продвижении скотоводческих племен, двигавшихся из заиорданских степей, имеются довольно подробные археологические данные, а также исторические предания. Однако они были записаны на 400—500 лет позднее. Общепризнано, что библейские повествования о патриархах являются отражением семитских кочевнических сказаний, которые основаны на традиционно заученных родословиях. Естественно, что предания о реальных событиях перемежаются с фольклорными легендами, что отражает идеологическую обстановку времени записи древних преданий. Так, легенда о жертвоприношении Авраама имеет свою версию в Библии и, несколько отличную от нее, в Коране. Однако общность происхождения обоих народов — израильтян и арабов — прослеживается как в языке, религиозных преданиях, так и в обычаях.

К началу новой эры значительные массы арабов переселились в Месопотамию, заселили южную Палестину и Синайский полуостров. Некоторым племенам удавалось даже создать государственные образования. Так, набатеи основали на границе Аравии и Палестины свое царство, которое просуществовало до II века н.э. Вдоль нижнего течения Евфрата возникло государство Лахмидов, но его правители были вынуждены признать вассальную зависимость от персидских Сасанидов. Арабы, заселившие Сирию, Заиорданье и южную Палестину, в VI веке объединились под властью представителей племени Гассанидов. Им также пришлось признать себя вассалами более сильной Византии. Характерно, что и государство Лахмидов (в 602 г.), и государство Гассанидов (в 582 г.) были уничтожены собственными сюзеренами, которые опасались усиления и растущей самостоятельности своих вассалов. Тем не менее присутствие арабских племен в сирийско-палестинском регионе стало фактором, впоследствии способствовавшим смягчению нового, более массового вторжения арабов. Затем они стали проникать и в Египет. Так, город Коптос в Верхнем Египте еще до мусульманского завоевания был наполовину населен арабами .

Естественно, что пришельцы довольно быстро приобщались к местным обычаям. Караванная торговля позволяла им сохранять связи с родственными племенами и кланами внутри Аравийского полуострова, что постепенно способствовало сближению городской и кочевой культур.

Предпосылки объединения арабов

В племенах, живших у границ Палестины, Сирии и Месопотамии, процесс разложения первобытно-общинных отношений развивался быстрее, чем у населения внутренних районов Аравии. В V—VII веках наблюдалась неразвитость внутренней организации племен, которая в сочетании с остатками материнского счета и полиандрии свидетельствовала о том, что в силу специфики кочевого хозяйства разложение родо-племенного строя в Центральной и Северной Аравии развивалось медленнее, чем в соседних районах Передней Азии.

Периодически родственные племена объединялись в союзы. Иногда происходило дробление племен или их поглощение сильными племенами. Со временем стало очевидно, что крупные образования более жизнеспособны. Именно в племенных союзах или конфедерациях племен стали складываться предпосылки для возникновения классового общества. Процесс его формирования сопровождался созданием примитивных государственных образований. Еще во II—VI веках стали складываться крупные племенные союзы (Мазхидж, Кинда, Маад и др.), однако ни один из них не смог стать ядром единого общеарабского государства. Предпосылкой политического объединения Аравии стало стремление племенной верхушки закрепить за собой право на земли, скот и доходы от караванной торговли. Дополнительным фактором явилась необходимость объединить усилия для противостояния внешней экспансии. Как мы уже указывали, на рубеже VI—VII веков персы захватили Йемен и ликвидировали находившееся в вассальной зависимости государство Лахмидов. В результате на юге и севере Аравия оказалась под угрозой поглощения персидской державой. Естественно, что ситуация негативно сказалась на аравийской торговле. Купцы ряда аравийских городов понесли значительный материальный ущерб. Выходом из сложившегося положения могло стать только объединение родственных племен.

Центром объединения арабов стала область Хиджаз, расположенная на западе Аравийского полуострова. Этот район издавна славился своим сравнительно развитым земледелием, ремеслом, но главное — торговлей. Здешние города — Мекка, Ясриб (впоследствии Медина), Таиф — имели прочные контакты с окрестными племенами кочевников, которые посещали их, обменивая свои товары на продукцию городских ремесленников.

Однако объединению аравийских племен препятствовала религиозная ситуация. Древние арабы были язычниками. Каждое племя почитало своего бога-покровителя, хотя некоторых из них можно считать общеарабскими — Аллах, ал-Узза, ал-Лат. Еще в первые века в Аравии было известно об и христианстве. Более того, в Йемене эти две религии практически вытеснили языческие культы. Накануне персидского завоевания йеменцы-иудеи воевали с йеменцами-христианами, при этом иудеи ориентировались на сасанидскую Персию (что впоследствии облегчило завоевание Химьяритского царства персами), а христиане — на Византию . В этих условиях возникла своя форма аравийского монотеизма, которая (особенно на раннем этапе) в значительной степени, но своеобразно отражала некоторые постулаты и христианства. Ее приверженцы — ханифы — стали носителями идеи единого бога. В свою очередь, эта форма монотеизма подготовила почву для возникновения ислама.

Религиозные воззрения арабов доисламского периода представляют собой конгломерат различных верований, среди которых были женские и мужские божества, было распространено также почитание камней, источников, деревьев, различных духов, джиннов и шайтанов, которые были посредниками между людьми и богами. Естественно, что отсутствие четких догматических представлений открывало широкие возможности для проникновения в это аморфное мировоззрение идей более развитых религий, способствовало религиозно-философским размышлениям.

К тому времени все более широкое распространение стала получать письменность, которая впоследствии сыграла огромную роль в формировании средневековой арабской культуры, а на этапе зарождения ислама способствовала накоплению и передаче информации. Необходимость в этом была колоссальной, о чем свидетельствует практика устного запоминания и воспроизведения древних генеалогий, исторических хроник, поэтических повествований, распространенная среди арабов.

Как отмечал петербургский ученый А. Халидов, «вероятнее всего, язык сложился в результате длительного развития на основе отбора разнодиалектальных форм и их художественного осмысления» . В конце концов, именно использование одного и того же языка поэзии стало одним из важнейших факторов, способствовавших формированию арабской общности. Естественно, что процесс усвоения арабского языка происходил не единовременно. Быстрее всего этот процесс проходил в тех областях, где жители говорили на родственных языках семитской группы. В других районах этот процесс занял несколько веков, но ряд народов, оказавшись под властью Арабского халифата, сумели сохранить свою языковую независимость.

Этническая история арабов

Как мы уже отмечали, арабы являются исконными обитателями Аравийского полуострова. Отсутствие исторических данных о каких-либо крупных иноэтничных вторжениях в историческое время свидетельствует об относительно однородном происхождении коренных жителей региона. Сам этноним «араб», вероятно, не является самоназванием. Скорее всего, этот термин употребляли жители Месопотамии и Передней Азии, называя так выходцев из Аравии. Впоследствии, когда аравийские племена стали объединяться под властью Мухаммада и его преемников, именно этот термин закрепился за теми, кто вошел в состав объединенных его проповедью племен. Таким образом, речь идет о группе родственных племен, для которых общей являлась не только среда обитания, религиозные воззрения, но прежде всего язык (койнэ), который отличал их от тех, кто говорил по-арамейски, по-гречески или по-еврейски. На базе этого языка уже в IV—V веках сложилась устная (поэтическая) литература. В целом арабы входят в группу семитских народов, название которых связано с именем библейского персонажа Сима, одного из сыновей Ноя (Книга Бытия, 10).

Этногенез жителей современных арабских государств изучен слабо. Бурная история практически каждого арабского государства изобилует фактами вторжений и адаптаций различных племен и народов. Можно сказать, что этногенез сирийца не совпадает с этногенезом египтянина или марокканца. Но можно говорить о базовых субстратах, которые еще в древности стали основой для формирования современных арабских народов.

Антропологи различают внутри арабской общности разные антропологические типы. Это свидетельствует о том, что в процессе расселения арабы поглотили и арабизировали более мелкие или исчезающие группы. Так, при наибольшем распространении средиземноморского антропологического типа в Ираке и восточной Аравии присутствует арменоидный тип, а в южной Аравии — эфиопский антропологический тип. Естественно, что в приграничных районах всегда можно обнаружить антропологическое влияние соседнего этноса.

В немалой степени сложению общеарабского этноса способствовало распространение ислама. Следует отметить, что два этих процесса — арабизация и исламизация — развивались не синхронно. Как правило, исламизация опережала процесс арабизации (ассимиляции) покоренного населения. Дело в том, что для ряда народов принятие ислама означало признание покровительства арабов. К тому же новообращенные становились членами уммы (община), что облегчало налоговое бремя. Можно сказать, что именно ислам стал общим знаменателем для народов, которые впоследствии составили население Арабского халифата.

Однако процесс арабизации осуществлялся медленно. Стоит напомнить, что в правление халифа Умара (632—644гг.) арабы составляли только четверть населения халифата. Характерно, что процесс арабизации его населения происходил по-разному на Ближнем Востоке и в Северной Африке. Автохтонное население Ближнего Востока в основном было семитским (арамеи, финикийцы), поэтому здесь арабизация и исламизация происходили более спокойно. Этому способствовали и завоевательные походы, благодаря которым развивались города и крупные поселения.

Большая часть населения Северной Африки (например, Египта, где коренное население — копты, а также ливийские и берберские племена) относилась к хамитской группе. Поэтому здесь процесс постепенной ассимиляции местного населения арабскими завоевателями представлял собой вытеснение местных наречий арабским языком. Одновременно территорию завоевывала и арабская культура.

Совсем иначе развивалась ситуация в тех странах, где арабов было мало. Чем дальше на восток, тем менее ощущалось влияние арабского языка, что не мешало процессу исламизации. Однако здесь ислам приобрел черты, характерные исключительно для этой местности. В этом контексте интересно сопоставить элементы этнической культуры, тем более что, несмотря на унифицирующее мусульманское влияние, практически в каждом регионе проявляется свой собственный культурный субстрат.

В качестве примера приведем иранскую интерпретацию образа Али, одного из главных персонажей раннего ислама. Здесь образ Али приобрел черты, характерные для древнеперсидских культурных героев и черты более ранних божеств. Игнатий Гольдциер отмечал, что в Персии «с Али связаны атрибуты бога грозы» . В Иране местный культурный субстрат оказался столь мощным, что арабизация здесь не имела успеха. Складывается впечатление, что ислам вынужден был подчиниться местным культурным традициям, благодаря чему и возникла его шиитская ветвь, соперничающая с первоначальной и основной суннитской. Тем не менее попытки перенести шиизм на Запад (например, в период правления Аббасидов, которые пришли к власти, опираясь на шиитов) не удались, хотя в ряде стран до сих пор существуют различные шиитские общины.

Практически вся история Арабского халифата свидетельствует о том, что процесс арабизации осуществлялся естественным путем, ибо правители не ставили перед собой задачи поголовной арабизации населения. Это было связано с экономической политикой, проводимой халифами и наместниками провинций. Экономические привилегии , установленные для новообращенных, давали преимущества новообращенным и делали ислам привлекательным для этой части населения.

Следует отметить, что с самого начала мусульманская администрация не препятствовала процессу адаптации традиций покоренных народов. Это было в первую очередь связано с тем, что процесс формирования арабского государства происходил одновременно с переходом бывших кочевников к оседлому образу жизни. Вчерашние бедуины приобщались к земледелию, а впоследствии и к городской жизни. Это обстоятельство оказало свое воздействие на формирование мировоззрения мусульманина, а также на характер религиозной идеологии. Одновременно это предопределило длительный и противоречивый процесс становления арабской нации.

Немаловажным (но мало изученным) фактором стал переход части христиан, преимущественно жителей средиземноморского побережья Европы, в ислам. Причиной массового перехода в ислам Ф. Бродель называет экономические условия и перенаселенность европейских территорий. «Признаком перенаселенности средиземноморской Европы с конца XV века были многократные гонения на евреев... об этом же свидетельствуют многочисленные переходы из христианства в исламскую веру, которые носили уравновешивающий в демографическом смысле характер» . В XVI веке процесс добровольного перехода в ислам ускорился: «Христиане во множестве перетекают в ислам, который привлекает их перспективой выдвижения наверх и заработка, — и их услуги действительно оплачиваются» . Более того, ислам привлекает европейцев своей терпимостью к иноверцам. Вот что писал по этому поводу французский исследователь Фернан Бродель: «Турки открывали свои двери, а христиане запирали свои, быть может, действуя неосознанно. Христианская нетерпимость, дитя перенаселенности, отталкивает, а не привлекает новых адептов. Все, кого христиане изгоняют из своих владений, — евреи в 1492 году, мориски в XVI веке и в 1609—1614 годах, — присоединяются к толпе добровольных перебежчиков на сторону ислама в поисках заработков и мест» . Таким образом, кросс-культурный контакт между исламом и христианством, европейскими народами и арабами имеет длительную историю, в которой были периоды подъема и спада.

Естественно, исламизация сопровождалась унификацией религиозной жизни, а также оказала свое воздействие на складывание стереотипов социальной жизни, а также на систему семейных и общественных отношений, этику, право и т.п. всех конфессий, проживающих в мусульманском мире.

Находясь под властью Османской империи, а впоследствии под гнетом колониального господства европейских держав, население арабских стран ощущало себя единой общностью. Именно в последней четверти XIX века стали актуальными лозунги общеарабского единства, на волне которых создавались общественные организации, раскачивавшие колониальный режим. Пытаясь укрепить свою власть, колониальная администрация стремилась опереться на местное христианское население, привлекая его представителей в правительственный аппарат. Впоследствии это обстоятельство стало причиной возникновения недоверия между христианским и мусульманским населением, а также спровоцировало ряд конфликтов.

К середине XX века начался процесс становления политически независимых государств, в котором главное место заняла национальная элита, представляющая интересы наиболее сильных родо-племенных кланов. Естественно, что на этом этапе представители наиболее образованных этнических групп и кланов получали преимущество в независимости от удельного веса этнической группы в данном социуме.

Таким образом, арабы, арабский язык, арабская культура и арабская государственность сыграли существенную роль в формировании того общего ареала, который мы сегодня условно называем «арабским миром». Этот мир возник и сформировался в ходе завоевательных походов арабов и под влиянием ислама еще в Средние века. На протяжении последующего времени на пространстве от Ирана до Атлантического океана складывались и развивались основные принципы и нормы бытия, формы отношений и иерархии культурных ценностей, которые возникли под воздействием мусульманской религии и тесно связанных с ней арабских культурных традиций.

Обычно мусульмане в качестве налога платилиушр — десятину, в то время как немусульманское население — харадж, размер которого колебался от одной до двух третей урожая. Кроме того, мусульмане были освобождены от уплаты джизьи — подушного налога. В торговле мусульмане выплачивали пошлину в размере 2,5%, а немусульмане — 5%.

Бродель Ф. Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа И. М., 2003. Часть 2, с. 88.

Бродель Ф. Средиземное море и средиземноморский мир в эпоху Филиппа II. М., 2003. Часть 2, с. 641.