Кто такой печорин в романе герой. Описание внешности Печорина. Печорин и любовь

Григорий Печорин – главный персонаж романа. Уникальная личность, понять которую до конца не удалось никому. Такие герои встречаются в каждом времени. Любой читатель, сможет узнать в нем самого себя со всеми свойственными людям пороками и желанием изменить мир.

Образ и характеристика Печорина в романе «Герой нашего времени» помогут понять, что он за человек на самом деле. Как многолетнее влияние окружающего мира смогло наложить отпечаток на глубину характера, перевернув сложный внутренний мир главного героя.

Внешность Печорина

Глядя на молодого, симпатичного человека трудно определить, сколько ему лет на самом деле. Со слов автора не более 25, но иногда казалось, что Григорию уже за 30. Нравился женщинам.

«…был вообще очень недурен и имел одну из тех оригинальных физиономий, которые особенно нравятся женщинам светским…»

Стройный. Великолепно сложен. Атлетического телосложения.

«…среднего роста, стройный, тонкий стан его и широкие плечи доказывали крепкое сложение…».

Блондин. Волосы слегка завивались. Темного цвета усы, брови. При встрече с ним все обращали внимание на глаза. Когда Печорин улыбался, взгляд карих глаз оставался холоден.

«…они не смеялись, когда он смеялся…»

Редко, кто мог, вынести его взгляд, слишком тяжел он был и неприятен для собеседника.

Нос слегка вздернут. Белоснежные зубы.

«…немного вздернутый нос, зубы ослепительной белизны…»

На лбу уже обозначились первые морщины. Походка Печорина вальяжная, слегка ленивая, небрежная. Руки, несмотря на крепкую фигуру, казались маленькими. Пальцы длинные, тонкие, свойственные аристократам.

Одевался Григорий с иголочки. Одежда дорогая, чистая, хорошо отутюженная. Приятный аромат парфюма. Сапоги вычищены до блеска.

Характер Григория

Внешний облик Григория полностью отражает внутреннее состояние души. Все, что он делает, проникнуто точной последовательностью шагов, холодной рассудительностью, через которые иногда пытаются прорваться эмоции и чувства. Бесстрашный и безрассудный, где-то слабый и беззащитный, словно ребенок. Он весь создан из сплошных противоречий.

Григорий пообещал себе, что никогда не покажет настоящее лицо, запретив проявлять любые чувства к кому-либо. Он разочаровался в людях. Когда он был настоящим, без лукавства и притворства, они не смогли понять глубину его души, обвиняя в несуществующих пороках и предъявляя претензии.

«…все читали на моем лице признаки дурных чувств, которых не было; но их предполагали – и они родились. Я был скромен – меня обвиняли в лукавстве: я стал скрытен. Я глубоко чувствовал добро и зло; никто меня не ласкал, все оскорбляли: я стал злопамятен; я был угрюм, - другие дети веселы и болтливы; я чувствовал себя выше их, - меня ставили ниже. Я сделался завистлив. Я был готов любить весь мир, - меня никто не понял: и я выучился ненавидеть…»

Печорин постоянно в поиске себя. Мечется, ища смысл жизни, и не находит. Богат и образован. Дворянин по происхождению, он привык крутиться в высшем обществе, но ему такая жизнь не по душе. Григорий считал ее пустой и никчемной. Хороший знаток женской психологии. Мог вычислить каждую и понять с первых минут разговора, что она собой представляет. Вымотанный и опустошенный светской жизнью, он пытался углубиться в науку, но вскоре понял, что сила не в знании, а в ловкости и удаче.

Скука разъедала мужчину. Печорин надеялся, что на войне тоска уйдет, но ошибался. Кавказская война принесла очередное разочарование. Невостребованность в жизни привела Печорина к поступкам, не поддающимся объяснению и логике.

Печорин и любовь

Единственной женщиной, которую он любил, была Вера. Для нее он был готов на все, но быть вместе, им не суждено. Вера замужняя женщина.

Те редкие встречи, что они могли себе позволить слишком компрометировали их в глазах окружающих. Женщина вынуждена была уехать из города. Догнать любимую не удалось. Он лишь вусмерть загнал коня в попытке остановить и вернуть ее.

Других женщин Печорин не воспринимал всерьез. Они лекарство от скуки, не более. Пешки в игре, где правила устанавливал он. Скучные и неинтересные создания нагнетали на него еще большее уныние.

Отношение к смерти

Печорин твердо уверен, что все в жизни предопределено. Но это не значит, что нужно сидеть и ждать смерти. Надо идти вперед, а она сама найдет того, кто ей нужен.

/ / Образ Печорина в романе Лермонтова «Герой нашего времени»

« », пожалуй, одно из самых выдающихся произведений Михаила Лермонтова. Автора давно тревожила судьба молодых и образованных людей времен «мрачного десятилетия». В то время любое проявления инакомыслия или высказывание новых идей преследовалось и строго наказывалось. Свой роман Лермонтов пишет с умышленным нарушением хронологического порядка. Это позволяет обратить внимание читателя на внутренние переживания главных героев, а не на внешнем мире. По сути, «Героя нашего времени» можно с уверенностью назвать психологическим романом.

Главным героем романа Лермонтова «Герой нашего времени» является молодой дворянин Григорий Печорин.

Печорин был человеком, живущий без любви, без стремления, у него не было цели в жизни, мир ему наскучил. Главный герой с презрением относится даже к себе. Он говорит, что если умрет, то это не будет большой потерей ни для мира, ни для него самого. Эти слова, по мнению Печорина, отражают его напрасно прожитую жизнь. Главный герой не редко задается вопросом о том, зачем он появился на свет, каково его предназначение, какова его миссия? Он чувствует, что создан для чего-то высокого, чего-то нужного, но, пойдя на поводу у мирских страстей, утратил свое предназначение.

Нужно сказать, что Григорий Александрович не всегда был таким угрюмым и разочаровавшимся в жизни человеком. В молодые годы главный герой был наполнен пылкими надеждами и увлечениями. Он был готов к действию, к совершению подвига. Его внутренние идеалы подталкивали его к движению, к их воплощению в жизнь. Поэтому молодой Печорин решил бороться за них. Но в скором времени он сломался. Чувствовалась только «одна усталость, как после ночной битвы с привидением, и смутное воспоминание, исполненное сожалений...». Окружающий мир не принял его. Печорину было чуждо старое, но, к сожалению, нового он не знал. Этот конфликт внутреннего и внешнего мира вызывает у Печорина апатию, с юных лет он обречен на увядание и старение. Главный герой окончательно теряет смысл жизни. Замкнувшись в себе, он обозляется на окружающий мир, становится эгоистичным. Печорин становится орудием зла в руках судьбы. Он начинает гоняться за жизнью, но это только приводит к трагическим последствиям для окружающих его людей. Так, контрабандисты вынуждены бежать в другое место, бросив старуху и слепого мальчишку; гибнет и ; остается с разбитым сердцем, а – обиженным.

Но все же, Печорин остается сильной, волевой и одаренной натурой. Про себя он отметит, что является «нравственной калекой». Печорин был очень противоречивой натурой. Это можно увидеть как в его внешности, так и в его поступках. Показывая нам облик своего главного героя, Лермонтов пишет, что глаза Печорина «не смеялись, когда он смеялся», походка «была небрежна и ленива, но я заметил, что он не размахивал руками, - верный признак некоторой скрытности характера». Хотя Печорину было около тридцати лет, его улыбка оставалась детской.

Странность и противоречивость характера главного героя была подмечена и Максимом Максимычем. Он отмечал, что, будучи на охоте под проливным дождем, Печорин чувствовал себя хорошо, в то время, как другие мерзли и зябли, а, находясь дома, боялся сквозняков, стука окон, хотя ранее в одиночку охотился на кабана.

В этой противоречивости характера Печорина Лермонтов видит недуг тогдашнего молодого поколения. Сам Печорин позже скажет, что его жизнь состояла из таких вот противоречий, борьбы сердца и разума.

Противоречивость характера главного героя проявляется и в отношениях с противоположным полом. Печорин добивался расположения женщин, заставлял их любить себя только ради удовлетворения своего честолюбия. Но в тоже время, главный герой способен на резкий порыв, проявление собственных чувств. Когда Григорий Александрович получает последнее письмо от Веры, то он сразу решает ехать в Пятигорск. «При возможности потерять ее навеки, - пишет он, - Вера стала для меня дороже всего на свете, - дороже жизни, чести, счастья!».

Именно эта противоречивость характера не позволяет Печорину жить полной грудью. Именно это делает из него «нравственного калеку».

Трагичность главного героя подчеркивалась тем, что в его душе жило два человека. Первый совершает действия, а второй осуждает за них. Тем, что он не может найти применения своим знаниям, умениям и идеям.

Почему же Печорин, будучи образованным молодым дворянином, стал «лишним» человеком? На этот вопрос главный герой ответил так: «Во мне душа испорчена светом». Таким образом, Печорин стал заложником своего окружения, его законов и обычаев от которых так и не смог избавиться.

Печорин стал еще одним «лишним» человеком в русской литературе и в русском обществе 19 века, встав в один ряд с Чацким и Онегиным.

Почти все, писавшие о романе Лермонтова, упоминают об его особой игровой природе, которая связана с опытами, экспериментами, проводимыми Печориным. Автор (вероятно, таково его собственное представление о жизни) побуждает героя романа воспринимать реальную жизнь в ее естественно‑бытовом течении в виде театральной игры, сцены, в форме спектакля. Печорин, гоняющийся за забавными приключениями, должными рассеять скуку и увеселить его, выступает автором пьесы, режиссером, который всегда ставит комедии, но в пятых актах они неизбежно превращаются в трагедии. Мир построен, с его точки зрения, как драма – есть завязка, кульминация и развязка. В отличие от автора‑драматурга Печорин не знает, чем закончится пьеса, как не знают этого и другие участники спектакля, не подозревающие, впрочем, о том, что они играют определенные роли, что они артисты. В этом смысле персонажи романа (роман предполагает участие множества индивидуализированных лиц) не равны герою. Уравнять главного героя и невольных «актеров», открыть перед ними одинаковые возможности, сохраняя чистоту эксперимента, режиссеру не удается: «артисты» выходят на сцену всего лишь статистами, Печорин оказывается и автором, и постановщиком, и актером пьесы. Он пишет и ставит ее для себя. При этом с разными людьми он ведет себя по‑разному: с Максим Максимычем – дружески и отчасти высокомерно, с Верой – любовно и насмешливо, с княжной Мери – представляясь демоном и снисходительно, с Грушницким – иронически, с Вернером – холодно, рассудочно, дружески до определенного предела и довольно жестко, с «ундиной» – заинтересованно и настороженно.

Общее его отношение ко всем персонажам обусловлено двумя принципами: во‑первых, никого нельзя допускать в тайное тайных, в свой внутренний мир, ни для кого нельзя раскрывать нараспашку душу; во‑вторых, человек интересен для Печорина постольку, поскольку он выступает его антагонистом или врагом. Вере, которую любит, он посвящает меньше всего страниц в дневнике. Это происходит потому, что Вера любит героя, и он об этом знает. Она не изменит и всегда будет его. На этот счет Печорин абсолютно спокоен. Печорина (его душа – душа разочарованного романтика, каким бы циником и скептиком он себя ни выставлял) люди занимают лишь тогда, когда между ним и персонажами нет мира, нет согласия, когда идет внешняя или внутренняя борьба. Спокойствие несет смерть душе, волнения, тревога, угрозы, интриги дают ей жизнь. В этом, конечно, заключены не только сильная, но и слабая стороны Печорина. Он знает гармонию как состояние сознания, как состояние духа и как поведение в мире лишь умозрительно, теоретически и мечтательно, но никак не практически. На практике гармония для него – синоним застоя, хотя в мечтах он толкует слово «гармония» иначе – как момент слияния с природой, преодоление противоречий в жизни и в своей душе. Едва наступает спокойствие, согласие и мир, все ему становится неинтересным. Это относится и к нему самому: вне битвы в душе и наяву он обыкновенен. Его удел – искать бури, искать сражений, питающих жизнь души и никогда не могущих удовлетворить ненасытную жажду размышления и действия.

В связи с тем, что Печорин – режиссер и актер на жизненной сцене, неминуемо встает вопрос об искренности его поведения и слов о себе. Мнения исследователей решительно разошлись. Что касается записанных признаний самому себе, то спрашивается, зачем лгать, если Печорин – единственный читатель и если его дневник не предназначен для печати? Повествователь в «Предисловии к «Журналу Печорина»» нисколько не сомневается в том, что Печорин писал искренно («я убедился в искренности»). Иначе обстоит дело с устными высказываниями Печорина. Одни считают, ссылаясь на слова Печорина («Я задумался на минуту и потом сказал, приняв глубоко тронутый вид»), что в знаменитом монологе («Да! такова была моя участь с самого детства») Печорин актерствует и притворяется. Другие полагают, что Печорин вполне откровенен. Поскольку Печорин – актер на жизненной сцене, то он должен надеть маску и обязан сыграть искренне и убедительно. «Принятый» им «глубоко тронутый вид» еще не означает, что Печорин лжет. С одной стороны, играя искренно, актер говорит не от себя, а от лица персонажа, поэтому его нельзя обвинить во лжи. Напротив, никто не поверил бы актеру, если бы он не вошел в свою роль. Но актер, как правило, играет роль чуждого ему и вымышленного лица. Печорин, надевая различные маски, играет себя. Печорин‑актер играет Печорина‑человека и Печорина‑офицера. Под каждой из масок скрывается он сам, но ни одна маска не исчерпывает его. Персонаж и актер сливаются лишь частично. С княжной Мери Печорин играет демоническую личность, с Вернером – доктора, которому советует: «Старайтесь смотреть на меня как на пациента, одержимого болезнью, вам еще неизвестной, – тогда ваше любопытство возбудится до высшей степени: вы можете надо мною сделать теперь несколько важных физиологических наблюдений… Ожидание насильственной смерти не есть ли уже настоящая болезнь?» Итак, он хочет, чтобы доктор видел в нем пациента и играл роль доктора. Но он еще до того поставил себя на место пациента и в качестве доктора себя же стал наблюдать. Иначе говоря, он играет сразу две роли – пациента, который болен, и доктора, который наблюдает болезнь и анализирует симптомы. Однако, играя роль пациента, он преследует цель произвести впечатление на Вернера («Эта мысль поразила доктора, и он развеселился»). Наблюдательность и аналитическая откровенность при игре пациента и доктора совмещаются с хитростью и уловками, позволяющими расположить в свою пользу того или иного персонажа. При этом герой каждый раз искренно в этом признается и не старается скрыть свое притворство. Актерство Печорина не мешает искренности, но колеблет и углубляет смысл его речей и поведения.

Нетрудно заметить, что Печорин соткан из противоречий. Он – герой, духовные запросы которого безграничны, беспредельны и абсолютны. Силы у него необъятные, жажда жизни ненасытная, желания – тоже. И все эти потребности натуры – не ноздревская бравада, не маниловская мечтательность и не хлестаковское пошлое хвастовство. Печорин ставит перед собой цель и достигает ее, напрягая все силы души. Потом беспощадно анализирует свои поступки и бесстрашно судит себя. Индивидуальность измеряется безмерностью. Свою судьбу герой соотносит с бесконечностью и хочет разрешить коренные загадки бытия. Его ведет к познанию мира и самопознанию свободная мысль. Этими свойствами наделяются обычно именно героические натуры, не останавливающиеся перед препятствиями и жаждущие воплотить свои сокровенные желания или замыслы. Но в названии «герой нашего времени» есть, безусловно, примесь иронии, на что намекнул сам Лермонтов. Получается, что герой может выглядеть и выглядит антигероем. Точно так же он кажется необыкновенным и обыкновенным, исключительной личностью и простым армейским офицером кавказской службы. В отличие от обыкновенного Онегина, доброго малого, ничего не знающего о своих внутренних богатых потенциальных силах, Печорин их чувствует и сознает, но жизнь проживает, как и Онегин, обычно. Результат и смысл приключений каждый раз оказываются ниже ожиданий и совершенно теряют ореол необыкновенности. Наконец, он благородно скромен и испытывает «иногда» искреннее презрение к себе и всегда – к «другим», к «аристократическому стаду» и к человеческому роду вообще. Нет сомнения, что Печорин – поэтическая, артистическая и творческая натура, но во многих эпизодах – циник, наглец, сноб. И невозможно решить, что составляет зерно личности: богатства души или ее дурные стороны – цинизм и наглость, что является маской, сознательно ли она надета на лицо и не стала ли маска лицом.

Разобраться в том, где находятся истоки разочарования, цинизма и презрения, которые носит в себе Печорин как проклятие судьбы, помогают разбросанные в романе намеки на прошлое героя.

В повести «Бэла» Печорин так объясняет Максиму Максимычу в ответ на его упреки свой характер: «Послушайте, Максим Максимыч, – отвечал он, – у меня несчастный характер; воспитание ли меня сделало таким, Бог ли так меня создал, не знаю; знаю только то, что если я причиною несчастия других, то и сам не менее несчастлив; разумеется, это им плохое утешение – только дело в том, что это так».

На первый взгляд Печорин кажется никчемным человеком, испорченным светом. На самом деле его разочарование в удовольствиях, в «большом свете» и «светской» любви, даже в науках делает ему честь. Природная, естественная душа Печорина, еще не обработанная семейным и светским воспитанием, содержала высокие, чистые, можно даже предположить, идеальные романтические представления о жизни. В реальной жизни идеальные романтические представления Печорина потерпели крушение, и ему надоело все, и стало скучно. Итак, признается Печорин, «во мне душа испорчена светом, воображение беспокойное, сердце ненасытное; мне все мало: к печали я так же легко привыкаю, как к наслаждению, и жизнь моя становится пустее день ото дня…». Печорин не ожидал, что радужные романтические надежды при вступлении в общественный круг оправдаются и сбудутся, но душа его сохранила чистоту чувств, пылкое воображение, ненасытные желания. Удовлетворения же им нет. Драгоценные порывы души нуждаются в том, что быть воплощенными в благородные действия и добрые поступки. Это питает и восстанавливает затраченные на достижение их душевные и духовные силы. Однако положительного ответа душа не получает, и ей нечем питаться. Она угасает, истощается, пустеет и мертвеет. Тут начинает проясняться характерное для печоринского (и лермонтовского) типа противоречие: с одной стороны, необъятные душевные и духовные силы, жажда беспредельных желаний («мне все мало»), с другой – чувство полной опустошенности того же сердца. Д. С. Мирский сравнил опустошенную душу Печорина с потухшим вулканом, но надо бы добавить, что внутри вулкана все кипит и клокочет, на поверхности действительно пустынно и мертво.

В дальнейшем Печорин похожую картину своего воспитания развертывает перед княжной Мери.

В повести «Фаталист», где ему не надо ни оправдываться перед Максимом Максимычем, ни вызывать сострадание княжны Мери, он думает про себя: «…я истощил и жар души и постоянство воли, необходимое для действительной жизни; я вступил в эту жизнь, пережив ее уже мысленно, и мне стало скучно и гадко, как тому, кто читает дурное подражание давно ему известной книге».

Каждое высказывание Печорина не устанавливает жесткой зависимости между воспитанием, дурными чертами характера, развитым воображением, с одной стороны, и жизненной участью, с другой. Причины, определяющие судьбу Печорина, остаются все‑таки невыясненными. Все три высказывания Печорина, по‑разному трактуя эти причины, лишь дополняют друг друга, но не выстраиваются в одну логическую линию.

Романтизм, как известно, предполагал двоемирие: столкновение мира идеального и реального. Основная причина разочарования Печорина заключена, с одной стороны, в том, что идеальное содержательное наполнение романтизма – пустые мечтания. Отсюда беспощадная критика и жестокое, вплоть до цинизма, преследование всякого идеального представления или суждения (сравнения женщины с лошадью, издевка над романтическим нарядом и декламацией Грушницкого и пр.). С другой стороны, душевное и духовное бессилие сделало Печорина слабым перед несовершенной, как верно утверждали романтики, действительностью. Пагубность романтизма, умозрительно усвоенного и отвлеченно пережитого до срока, состоит в том, что личность не встречает жизнь во всеоружии, свежести и молодости своих естественных сил. Она не может бороться на равных с враждебной действительностью и заранее обречена на поражение. Вступая в жизнь, лучше не знать романтических идей, чем усвоить и поклоняться им в молодости. Вторичная встреча с жизнью рождает чувство пресыщенности, утомления, тоски и скуки.

Итак, романтизм подвергнут решительному сомнению в его благе для личности и ее развития. Нынешнее поколение, размышляет Печорин, потеряло точку опоры: оно не верит в предопределение и считает его заблуждением ума, но зато оно неспособно на великие жертвы, на подвиги во славу человечества и даже ради собственного счастья, зная об его невозможности. «А мы…, – продолжает герой, – равнодушно переходим от сомнения к сомнению…» без всякой надежды и не испытывая никаких наслаждений. Сомнение, означающее и обеспечивающее жизнь души, становится врагом души и врагом жизни, разрушая их полноту. Но действителен и обратный тезис: сомнение возникло тогда, когда душа пробудилась к самостоятельной и сознательной жизни. Как это ни парадоксально, жизнь породила своего врага. Как бы ни хотел Печорин отделаться от романтизма – идеального или демонического – он вынужден в своих рассуждениях обращаться к нему как исходному началу своих раздумий.

Эти рассуждения заканчиваются соображениями об идеях и страстях. Идеи имеют содержание и форму. Форма их – действие. Содержание – страсти, которые есть не что иное, как идеи при первом их развитии. Страсти непродолжительны: они принадлежат юности и в этом нежном возрасте вырываются обычно наружу. В зрелости они не исчезают, но обретают полноту и уходят в глубь души. Все эти размышления – теоретическое оправдание эгоцентризма, однако без демонического привкуса. Вывод Печорина состоит в следующем: только погрузившись в созерцание самой себя и проникшись собою, душа сможет понять правосудие Божие, т. е. смысл бытия. Собственная душа – единственный предмет интереса для зрелого и мудрого человека, достигшего философского спокойствия. Или иначе: тот, кто достиг зрелости и мудрости, понимает, что единственно достойный предмет интереса для человека – собственная душа. Только это может обеспечить ему философское спокойствие духа и установить согласие с миром. Оценка мотивов и действий души, как и всего бытия, принадлежит исключительно ей. Это и есть акт самопознания, высшее торжество сознающего себя субъекта. Однако является ли этот вывод окончательным, последним словом Печорина‑мыслителя?

В повести «Фаталист» Печорин рассуждал о том, что сомнение иссушает душу, что движение от сомнения к сомнению истощает волю и вообще пагубно для человека его времени. Но вот он, спустя несколько часов, позван для усмирения пьяного казака, зарубившего Вулича. Расчетливый Печорин, принявший меры предосторожности, чтобы не стать случайной и напрасной жертвой разбушевавшегося казака, смело бросается на него и с помощью ворвавшихся казаков связывает убийцу. Отдавая себе отчет в мотивах и действиях, Печорин не может решить, верит он в предопределение или является противником фатализма: «После всего этого как бы, кажется, не сделаться фаталистом? Но кто знает наверное, убежден ли он в чем или нет?.. И как часто мы принимаем за убеждение обман чувств или промах рассудка!..» Герой находится на распутье – он не может ни согласиться с мусульманским поверьем, «будто судьба человека написана на небесах», ни отвергнуть его.

Стало быть, разочарованный и демонический Печорин – это еще не Печорин в полном объеме его натуры. Лермонтов открывает нам в своем герое и другие стороны. Душа Печорина еще не остыла, не угасла и не умерла: он способен и поэтически, без всякого цинизма, идеального или вульгарного романтизма воспринимать природу, наслаждаться красотой и любить. Есть моменты, когда Печорину свойственно и дорого поэтическое в романтизме, очищенное от риторики и декларативности, от пошлости и наивности. Вот как описывает Печорин свой приезд в Пятигорск: «Вид с трех сторон у меня чудесный. На запад пятиглавый Бешту синеет, как «последняя туча рассеянной бури», на север подымается Машук, как мохнатая персидская шапка, и закрывает всю эту часть небосклона; на восток смотреть веселее: внизу передо мною пестреет чистенький, новенький городок; шумят целебные ключи, шумит разноязычная толпа, – а там, дальше, амфитеатром громоздятся горы все синее и туманнее, а на краю горизонта тянется серебряная цепь снеговых вершин, начинаясь Казбеком и оканчиваясь двуглавым Эльбрусом. – Весело жить в такой земле! Какое‑то отрадное чувство разлито во всех моих жилах. Воздух чист и свеж, как поцелуй ребенка; солнце ярко, небо синё – чего бы, кажется, больше? – зачем тут страсти, желания, сожаления?»

Трудно поверить, что это писал разочарованный в жизни, расчетливый в опытах, холодно‑ироничный к окружающим человек. Печорин поселился на самом высоком месте, чтобы ему, поэту‑романтику в душе, было ближе к небесам. Недаром тут упомянуты гроза и облака, которым родственна его душа. Он выбрал квартиру, чтобы наслаждаться всем огромным царством природы 94 .

В том же ключе выдержано описание своих чувств перед дуэлью с Грушницким, где Печорин открывает свою душу и признается, что любит природу горячо и неистребимо: «Я не помню утра более глубокого и свежего! Солнце едва выказалось из‑за зеленых вершин, и слияние первой теплоты его лучей с умирающей прохладой ночи наводило на все чувства какое‑то сладкое томленье. В ущелье не проникал еще радостный луч молодого дня: он золотил только верхи утесов, висящих с обеих сторон над нами; густолиственные кусты, растущие в их глубоких трещинах, при малейшем дыхании ветра осыпали нас серебряным дождем. Я помню – в этот раз, больше чем когда‑нибудь прежде, я любил природу. Как любопытно всматривался я в каждую росинку, трепещущую на широком листке виноградном и отражавшую миллионы радужных лучей! как жадно взор мой старался проникнуть в дымную даль! Там путь всё становился уже, утесы синее и страшнее, и наконец они, казалось, сходились непроницаемой стеной». В этом описании чувствуется такая любовь к жизни, к каждой росинке, к каждому листку, которая как будто предвкушает слияние с ней и полную гармонию.

Есть, однако, еще одно бесспорное доказательство того, что Печорин, каким нарисовали его другие и каким он видится самому себе в своих размышлениях, не сводим ни антиромантику, ни к светскому Демону.

Получив письмо Веры с извещением о срочном отъезде, герой «как безумный выскочил на крыльцо, прыгнул на своего Черкеса, которого водили по двору, и пустился во весь дух, по дороге в Пятигорск». Теперь Печорин гнался не за приключениями, теперь ни к чему были опыты, интриги, – тут заговорило сердце, и пришло ясное понимание того, что гибнет единственная любовь: «При возможности потерять ее навеки Вера стала для меня дороже всего на свете, дороже жизни, чести, счастья!» В эти минуты трезво мыслящий и ясно, не без афористического изящества излагающий свои мысли Печорин растерян от переполняющих его переживаний («одну минуту, еще одну минуту видеть ее, проститься, пожать ее руку…») и не в силах их выразить («Я молился, проклинал, плакал, смеялся… нет, ничто не выразит моего беспокойства, отчаяния!..»).

Здесь холодный и умелый экспериментатор над чужими судьбами оказался беззащитным перед собственной печальной участью – герой выведен горько плачущим, не старавшимся удержать слез и рыданий. Здесь с него снята маска эгоцентриста, и на мгновение приоткрылось его другое, может быть, настоящее, истинное лицо. Печорин впервые не подумал о себе, а думал о Вере, впервые чужую личность поставил выше своей. Ему не было стыдно за свои слезы («Мне однако приятно, что я могу плакать!»), и в этом была его нравственная, духовная победа над собой.

Родившийся до срока, он и уходит до срока, мгновенно проживая две жизни, – умозрительную и реальную. Поиски истины, предпринятые Печориным, не привели к успеху, но путь, по которому он шел, стал магистральным – это дорога свободного думающего человека, питающего надежду на собственные естественные силы и верящего, что сомнение приведет его к открытию истинного предназначения человека и смысла бытия. Вместе с тем убийственный индивидуализм Печорина, сросшийся с его лицом, по мысли Лермонтова, не имел жизненной перспективы. Лермонтов всюду дает почувствовать, что Печорин не дорожит жизнью, что он не прочь умереть, чтобы избавиться от противоречий сознания, приносящих ему страдания и мучения. В его душе живет тайная надежда, что только смерть для него – единственный выход. Герой не только разбивает чужие судьбы, но – главное – убивает себя. Его жизнь издерживается ни на что, уходит в пустоту. Он истрачивает жизненные силы понапрасну, ничего не достигая. Жажда жизни не отменяет стремления к смерти, желание смерти не истребляет чувство жизни.

Рассматривая сильные и слабые, «светлые» и «темные стороны» Печорина, нельзя сказать, что они уравновешены, но они взаимно обусловлены, неотделимы друг от друга и способны перетекать одна в другую.

Лермонтов создал первый в России психологический роман в русле народившегося и побеждавшего реализма, в котором существенную роль играл процесс самопознания героя. В ходе самоанализа Печорин подвергает проверке на прочность все духовные ценности, выступающие внутренним достоянием человека. Такими ценностями в литературе всегда считались любовь, дружба, природа, красота.

Анализ и самоанализ Печорина касается трех типов любви: к девушке, выросшей в условно естественной горной среде (Бэла), к загадочной романтической «русалке», обитающей близ вольной морской стихии («ундина») и к городской девушке «света» (княжна Мери). Каждый раз любовь не дает истинного наслаждения и кончается драматически или трагически. Печорин снова разочаровывается и впадает в скуку. Любовная игра часто создает для Печорина опасность, угрожающую его жизни. Она перерастает рамки любовной игры и становится игрой с жизнью и смертью. Так происходит в «Бэле», где Печорин может ждать нападения и от Азамата, и от Казбича. В «Тамани» «ундина» чуть не утопила героя, в «Княжне Мери» герой стрелялся с Грушницким. В повести «Фаталист» он проверяет свою способность к деятельности. Ему проще пожертвовать жизнью, чем свободой, причем так, что его жертвенность оказывается необязательной, но совершенной ради удовлетворения гордости и честолюбия.

Пускаясь в очередное любовное приключение, Печорин каждый раз думает, что оно окажется новым и необычным, освежит его чувства и обогатит его ум. Он искренне отдается новому влечению, но при этом включает рассудок, уничтожающий непосредственное чувство. Скепсис Печорина становится иногда абсолютным: важна не любовь, не правда и подлинность чувства, а власть над женщиной. Любовь для него – не союз или поединок равных, но подчинение другого человека своей воле. И потому из каждого любовного приключения герой выносит одни и те же чувства – скуку и тоску, действительность открывается ему одинаковыми банальными, тривиальными – сторонами.

Точно так же он не способен к дружбе, ибо не может поступиться частью свободы, что означало бы для него стать «рабом». С Вернером он сохраняет дистанцию в отношениях. Свою сторонность дает почувствовать и Максиму Максимычу, избегая дружеских объятий.

Ничтожность итогов и повторяемость их образует духовный круг, в котором замкнут герой, отсюда вырастает мысль о смерти, как наилучшем исходе из порочного и заколдованного, будто заранее предопределенного, круговращения. В итоге Печорин чувствует себя бесконечно несчастным и обманутым судьбой. Он мужественно несет свой крест, не примиряясь с ним и предпринимая все новые и новые попытки изменить свою участь, придать глубокий и серьезный смысл своему пребыванию в мире. Вот эта непримиренность Печорина с самим собой, со своей долей свидетельствует о неуспокоенности и значительности его личности.

В романе сообщается о новой попытке героя найти пищу для души – он отправляется на Восток. Его развитое критическое сознание не завершилось и не обрело гармонической цельности. Лермонтов дает понять, что Печорин, как и люди того времени, из черт которых составлен портрет героя, еще не в силах преодолеть состояние духовного распутья. Путешествие в экзотические, неведомые страны не принесет ничего нового, ибо убежать от себя герой не может. В истории души дворянского интеллигента первой половины XIX в. изначально заключена двойственность: сознание личности ощутило свободу воли как непреложную ценность, но приняло болезненные формы. Личность противопоставила себя окружающему и столкнулась с такими внешними обстоятельствами, которые рождали скучное повторение норм поведения, сходных ситуаций и ответных реакций на них, способных привести в отчаяние, обессмыслить жизнь, иссушить ум и чувства, подменить непосредственное восприятие мира холодным и рассудочным. К чести Печорина он ищет в жизни положительное содержание, верит, что оно есть и только ему не открылось, сопротивляется негативному жизненному опыту.

Применяя метод «от противного», есть возможность представить масштаб личности Печорина и угадать в нем скрытое и подразумеваемое, но не проявившееся положительное содержание, которое равновелико его откровенным размышлениям и видимым действиям.

В романе «Герой нашего времени» М.Ю. Лермонтов создал образ своего современника, «портрет, составленный из пороков всего... поколения».

Главный герой романа — дворянин Григорий Александрович Печорин, характер крайне сложный и противоречивый, далее парадоксальный. Противоречивость, «странность» Печорина мастерски подмечена уже в самом портрете героя. «С первого взгляда на лицо его я бы не дал ему более двадцати трех лет, хотя после я готов был дать ему тридцать», — замечает рассказчик. Он описывает крепкое телосложение Печорина и при этом тут же отмечает «нервическую слабость» его тела. Странный контраст представляют детская улыбка героя и его холодный, металлический взгляд. Глаза Печорина «не смеялись, когда он смеялся... Это признак — или злого нрава, или глубокой постоянной грусти», — замечает рассказчик. Взгляд героя кажется проезжему офицеру дерзким, производящим «неприятное впечатление нескромного вопроса» и при этом взгляд этот — «равнодушно спокоен».

О «странностях» Печорина упоминает и Максим Максимович: «Славный был малый, смею вас уверить; только немножко странен. Ведь, например, в дождик, в холод целый день на охоте; все иззябнут, устанут — а ему ничего. А другой раз сидит у себя в комнате, ветер пахнет, уверяет, что простудился; ставнем стукнет, он вздрогнет и побледнеет; а при мне ходил на кабана один на один; бывало, по целым часам слова не добьешься, зато уж как начнет рассказывать, так животики надорвешь со смеха...»

Что же стоит за этой «странностью» героя? Каков же он на самом деле? Попробуем проанализировать данный характер.

Печорин — русский дворянин, из тех, чья «молодость прошла в свете». Однако вскоре светские удовольствия «опротивели» ему. Науки, чтение книг, самообразование — все эти занятия также очень быстро обнаружили свою бессмысленность и бесполезность в жизни. Печорин понял, что положение человека в обществе, уважение и почет определяются не истинными достоинствами его — образованностью и добродетельностью, но зависят от богатства и связей. Так, идеальный порядок мира оказался нарушен в его сознании в самом начале жизненного пути. Это обусловило разочарование Печорина, его скуку, презрение к аристократическому обществу.

Разочарование породило в нем агрессию по отношению к окружающим. И все свои положительные качества — храбрость, решительность, силу воли, целеустремленность, энергичность, активность, предприимчивость, проницательность и умение разбираться в людях — герой «обратил в свою противоположность», используя их «на пути зла». Особо хотелось бы остановиться на одной из черт Григория Александровича.

Печорин очень активен, энергичен, в душе его — «силы необъятные». Однако на что он растрачивает свои силы? Похищает Бэлу, убивает Грушницкого, заводит бессмысленный, жестокий роман с княжной Мери.

Причем Печорин прекрасно осознает то, что он приносит страдания другим людям. Он склонен объяснять свое поведение воспитанием, социальной средой, «своеобразием своей божественной природы», судьбой, которая неизменно приводила его к «развязке чужих драм» — чем угодно, но только не проявлением своей личной, свободной воли. Герой как будто снимает с себя ответственность за свои поступки.

Вместе с тем, он всегда деятелен, активен, он последовательно воплощает свои замыслы в жизнь. Критики неоднократно отмечали определенное единство поведения Печорина, единства самоанализа и действия. Да и сам герой отказывается, от слепой веры в предопределение в повести «Фаталист».

Попробуем проанализировать психологию и поведение Печорина, обратившись к его жизненной философии. Счастье для него — есть лишь удовлетворенное честолюбие, «насыщенная гордость», главная страсть — подчинять себе волю других. Жить Григорию Александровичу «скучно и гадко», чувства других он рассматривает «только в отношении к себе», как пищу, поддерживающую его душевные силы. Сами но себе же эти чувства его не волнуют. «Какое дело мне до радостей и бедствий человеческих...» — вот лейтмотив образа Печорина.

В основе поведения лермонтовского героя — эгоцентризм, породивший, по мнению Д. Н. Овсянико-Куликовского, в Печорине излишнюю впечатлительность, эмоционально-болезненную восприимчивость ко всем явлениям жизни, поступкам окружающих. Исследователь замечает, что Григорий Александрович не способен забыть свои прошлые чувства, в том числе и самые горькие, безрадостные. Они так же владеют его душой, как и чувства настоящие. Отсюда в Печорине неумение прощать, невозможность объективной оценки ситуации.

Однако думается, чувства героя весьма избирательно проявляются в действии. По замечанию А. И. Ревякина, «Печорин не лишен добрых порывов». На вечере у Лиговских он пожалел Веру. Во время последнего свидания с Мери он испытывает сострадание, готов броситься к ее ногам. Во время дуэли с Грушницким он готов простить своего врага, если тот признается в собственной подлости.

Однако добрые порывы Григория Александровича всегда остаются лишь «порывами». А свои «злодейства» Печорин всегда доводит до логического завершения: он убивает Грушницкого, губит Бэлу, заставляет страдать княжну Мери. Порывы же героя к добру остаются лишь его личными чувствами, которые никогда не переходят в действия и о которых другим людям фактически ничего не известно.

Единство мысли и действия сохраняется в поведении Печорина лишь по отношению к его «злодействам» — здесь, видимо, не присутствуют чувства героя (Печорин не является злодеем по природе своей), здесь он действует, руководствуясь лишь разумом, рассудком. И наоборот, мы наблюдаем в сознании героя трагический разрыв между чувством и действием. Там, где не присутствует разум, Печорин «бессилен» — сфера чувств закрыта для него. Именно это обусловливает эмоциональную неподвижность героя, его «окаменелость». Отсюда и невозможность для него любви, его несостоятельность в дружбе. Отсюда, думается, и невозможность раскаяния для Печорина.

Белинский считал, что духовный облик Печорина изуродован светской жизнью, что он сам страдает от своего безверия, и «душа Печорина не каменистая почва, но засохшая от зноя пламенной жизни земля: пусть взрыхлит ее страдание и оросит благодатный дождь, — и она произрастит из себя пышные, роскошные цветы небесной любви...». Однако само «страдание» Печорина как раз и является невозможным для него. И в этом «душевное бессилие» героя.

Безусловно, одной из причин подобной обрисовки образа писателем является определенная верность Лермонтова традициям романтизма. Печорин — романтический герой, противопоставленный окружающему миру. Отсюда и его демонизм, и одиночество среди людей. Как романтический герой, Печорин во многом отражает миросозерцание самого поэта, его мрачные настроения, тоскливые мысли, скептицизм и сарказм, скрытный характер. Характерно, что Онегин у Пушкина все-таки обретает полноту чувств и живое течение жизни в любви к Татьяне. Печорин же умирает, возвращаясь из Персии. И в этом — весь Лермонтов.

И анализ ] – повесть о Печорине, представителе целого поколения русских людей. [См. также статью Характеристика Печорина с цитатами .]

В другом рассказе, входящем в состав «Героя нашего времени», «Бэла» [см. его полный текст и краткое содержание ], Печорин похищает дочь кавказского князя, красавицу – дикарку Бэлу и увозит ее в крепость за Тереком. Бэла целомудренна и горда. Печорин ее не любит, но ему скучно, и сопротивление его забавляет. Как и с княжной Мери, так и с Бэлой он производит опыт: покорить себе это своевольное и чистое существо. Только средства его теперь проще: для победы над бедной дикаркой достаточно грубоватой ласки, угроз и подарков. Бэла завоевана: она любит страстно, забыв и честь, и родной аул, и вольную жизнь. Но опыт кончен, и Печорин ее бросает. К счастью, шальная пуля разбойника – горца сокращает ее погубленную жизнь. Добрый капитан Максим Максимыч, под начальством которого служит Печорин, хотел его утешить; тот «поднял голову – и засмеялся». «У меня мороз пробежал по коже», – рассказывает Максим Максимыч.

Рассказы «Тамань» [см. полный текст и краткое содержание ] и «Фаталист» [см. полный текст и краткое содержание ] не прибавляют ничего нового к характеристике Печорина. В первом описывается его странное приключение с девушкой-контрабандисткой, завлекшей его в лодку и пытавшейся его утопить; во втором излагается история поручика Вулича, пожелавшего испытать на себе власть фатума: он стреляет в себя из пистолета, и тот дает осечку, но в ту же ночь пьяный казак на улице убивает его шашкой.

В образе Печорина русская «болезнь века» была раскрыта Лермонтовым во всей ее зловещей глубине. Сильная личность, властолюбивая и ледяная, волевая и бездеятельная, дошла до саморазложения. Весь путь был пройден. Романтический прекрасный демон оказался развенчанным.