Проповедь II. Описание Дома Плача и Дома Веселья. Проповедь II Притчи лучше быть в доме плача

Богатым досталась Восточная часть, государственным деятелям – Северная, священникам – Южная, а простолюдинам – Западная. Состоятельные люди наняли рабочих и быстро завершили строительство. А вот беднякам пришлось повозиться – ведь они-то все делали сами. Но именно их изнурительную работу и благословил дух Божий: «Западная Стена - труд бедного люда, ее не коснется разрушение». Так и случилось...

ДОМ ГОСПОДА

Большинству из нас это название – Западная Стена – ничего не говорит. Но стоит произнести: «Стена Плача», - и все сразу понимают, что речь идет о главной святыне иудаизма, которая является местом притяжения для туристов и паломников всего мира. Еще бы – ведь это все, что осталось от Храма Господня! Однако тут требуется внести ясность.

Детище царя Соломона простояло без малого 364 года. Божественное Присутствие в этом Доме Господнем было настолько очевидным, что народ напрямую говорил с Богом. Однако в 586 году до н. э. вавилонский царь Навуходоносор разрушил Первый Храм до основания, а жителей Иерусалима угнал в рабство. Там они и их потомки и пребывали до той поры, покуда персидский царь Кир Великий не завоевал Вавилонию. Кир распорядился отпустить изгнанников домой, наказав им восстанавливать Храм. Примечательно, что деньги на «объект» Кир выбил у вавилонян, и он же добился, чтобы евреям вернули всю священную утварь, некогда вывезенную из Иерусалима воинами Навуходоносора. Так что строился Второй Храм не на пустом месте – и в результате выстроился больше и основательнее Первого.

Основанием Храму служила Храмовая гора, площадью 250 на 300 м, то есть 75 тыс. кв. м. От четырех входов в дом Господа вели мраморные лестницы, а многочисленные колонны подчеркивали величие всего архитектурного ансамбля. Однако и он со временем обветшал...

ВЕЛИКИЙ МУЧИТЕЛЬ И СТРОИТЕЛЬ

Это обстоятельство чрезвычайно опечалило иудейского царя Ирода Великого, стремившегося окружать себя исключительно роскошью. Он задумал и осуществил глобальную реконструкцию Дома Господня, преследуя двух зайцев разом. Во-первых, Ирод надеялся таким образом завоевать популярность среди иудеев, во-вторых, рассчитывал перещеголять Соломона, мечтая, что Второй Храм в итоге получит его имя и станет зваться Храмом Ирода. Но все мы прекрасно знаем, чем кончается охота за двумя зайцами: Ирод не достиг ни одной из своих целей. Простить избиения младенцев ему просто невозможно. Но нельзя и не признать, что этот злой гений иудейской нации был величайшим строителем. Современники признавали: «Тот, кто не видел Храма Ирода, никогда в жизни не видел красивого здания». Иосиф Флавий, выдающийся еврейский историк и военачальник оставил наиболее полное описание реконструированного здания: «Внешний вид храма представлял все, что только могло восхищать глаз и душу. Покрытый со всех сторон тяжелыми золотыми листами, он блистал на утреннем солнце ярким огненным блеском, ослепительным для глаз, как солнечные лучи. Чужим, прибывавшим на поклонение в Иерусалим, он издали казался покрытым снегом, ибо там, где он не был позолочен, он был ослепительно бел». Добавьте к этому следующий факт: Ирод в два раза увеличил размеры Храмовой горы – и она стала занимать площадь в 144 тыс. кв. м. Для жесткости конструкции, а также для того, чтобы предотвратить осыпание грунта, вокруг горы были возведены опорные сооружения – каменные стены все из того же ослепительно белого известняка.

ДИАЛОГ С БОГОМ

Однако реконструированный Второй Храм недолго услаждал взоры и души прихожан и паломников. В 70 г. н. э. в Иерусалим нагрянули римляне под предводительством Тита: по приказу императора Веспасиана войска целенаправленно разрушили город до основания, буквально сравняв его с землей. От Храмовой горы остался только небольшой холм, а от самого Храма – лишь остатки опорных сооружений. Строго говоря, знаменитая Западная Стена – это руины укреплений, но поскольку они наиболее близки к Храму, то стали величайшей святыней еврейского народа, который приходил сюда оплакивать Первый и Второй храмы. Отсюда и второе название памятника истории и веры: Стена Плача. Но, разумеется, паломники со всего света приезжают в Иерусалим не только проливать слезы. Дело в том, что в иудаизме Стена Плача считается местом шехины - Божественного Присутствия. А значит только здесь можно поговорить с Богом напрямую. И одна только возможность этого диалога привлекает к Западной Стене более 10 миллиона людей в год...

Хотя, конечно, к чему лукавить: Стена Плача подкупает многочисленных посетителей и другой уникальной возможностью – отправить письмо прямиком к Всевышнему. Не секрет, что практически каждый, кто приходит к Западной Стене, оставляет в расщелинах между ее камнями записки, в которых просит Всевышнего о счастье, здоровье, любви, удаче, - словом, обо всем, что волнует всех, живущих на земле. Примечательно, что к Стене Плача можно прийти любому человеку – вне зависимости от веры, которую он исповедует. Эта традиция сохраняется еще со времен царя Соломона, задумывавшего Первый Храм как «дом молитвы для всех народов».

По сути, теперь Западная Стена – это универсальный центр духовности, посещая который, впрочем, необходимо соблюдать некоторые правила.

Мужчины и женщины молятся с разных сторон: площадь перед Стеной Плача специально разделена перегородкой. Представители сильного пола идут налево, дамы – направо. И те, и другие обязаны приходить к памятнику истории и веры исключительно в головных уборах. Мужчины, как правило, надевают кипы – маленькие белые шапочки, которые абсолютно бесплатно можно взять при входе на площадь. К Западной Стене ни в коем случае нельзя поворачиваться спиной – это верх неуважения. Поэтому даже отходить от нее можно, только повернувшись к ней лицом – таков обычай.

ПИСЬМА СЧАСТЬЯ

Записку к Всевышнему лучше написать заранее: у Стены Плача, в окружении тысяч других молящихся людей, вам просто будет трудно сосредоточиться. Писать можно на любом из языков мира. Излагайте свои мысли прямо и открыто - никто не прочтет вашу записку: посторонние люди не имеют права извлекать ее из стены, это большой грех . О чем писать? Да о чем угодно, но только имейте в виду, что Господа нельзя просить кого-то покарать или получить возможность свести счеты с обидчиком. В лучшем случае, Бог вас не услышит. В худшем – накажет за дурные намерения. Бесполезно взывать к Всевышнему с просьбами о богатстве. Если вы не нищенствуете, не голодаете, значит, Бог уже дал вам достаточно. А вот о здоровье и счастье можно молить сколько угодно.

Сочиняя письмо, постарайтесь не растекаться мыслью по древу. Логика подсказывает, что чем длиннее текст, тем объемнее послание, а чем больше послание, тем внушительнее размер записки. Место же в Стене Плача, даром, что 28 каменных рядов возвышаются над площадью на 19 метров, найти довольно сложно: все расщелины заняты! По этой же причине лучше использовать тонкую бумагу. И, поверьте, вам будет трудно отыскать местечко даже для послания, свернутого в маленькую трубочку. Хотя, не исключено, что вам повезет, и вы приедете в Иерусалим к Стене Плача в тот момент, когда ее очистят от писем: дважды в год записки молящихся аккуратно достают и предают захоронению на Масличной горе, как священные тексты. Народная молва утверждает, что именно после этого обряда и исполняются просьбы, обращенные к Всевышнему.

Кстати, специально для тех, кто не может совершить паломничество в Израиль, существуют десятки сайтов, где можно бесплатно заполнить соответствующую форму и отправить послание Господу. Будьте уверены: израильские волонтеры распечатают его и доставят по адресу - Иерусалим, Стена Плача.

Лучше ли идти туда, где плач и слезы, стенания, и скорбь, и уныние, нежели туда, где пляски, и кимвалы, и смех, и веселье, и пресыщение, и пьянство?Да, говорит [Соломон]. Почему, скажи мне, и для чего? Потому что там зарождается наглость, а здесь скромность. Кто побывает на пире у человека, который богаче его, тот уже не с прежним удовольствием будет смотреть на свой дом, но со скукой возвратится к жене, со скукой сядет за стол и в тягость будет и слугам, и детям, и всем домашним оттого, что из-за чужого богатства яснее увидит свою бедность. И худо не это только, но и то, что он часто завидует пригласившему его на пир и вообще возвращается домой, не получив ничего доброго.

Но о плачущих ничего такого сказать нельзя, напротив: [у них] много любомудрия, много скромности. Как только войдет кто в преддверие дома, в котором есть умерший, и увидит мертвеца, лежащего безгласным, и жену, рвущую на себе волосы, терзающую ланиты, ломающую руки, тотчас огорчается, делается печален, и каждый из сидящих там ни о чем другом не говорит с ближним, как о том, что мы ничто и что греховность наша - несказанна. Что может быть разумнее этих слов, которыми мы и бедность своей природы признаем, и нечестие наше обличаем, и настоящее считаем за ничто, произнося другими, правда, словами, но в той же силе, это чудное и исполненное мудрости изречение Соломона: Суета сует, - все суета! (Еккл. 1:2) . Вошедший в дом плачущих тотчас и сам плачет по отшедшем, хотя бы был и враг ему. Видишь, сколько этот дом лучше того?Там он, будучи и другом, завидует; здесь, будучи и врагом, плачет…

К народу антиохийскому.

Свт. Амвросий Медиоланский

Ст. 2-3 Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира; ибо таков конец всякого человека, и живой приложит это к своему сердцу. Сетование лучше смеха; потому что при печали лица сердце делается лучше

Кто хочет восходить, тому должно идти не путем радостей мира, но юдолью скорби и плача; конечно, Адаму не должно было покидать Рай, но он был обманут удовольствием.

Об удалении от мира.

Евагрий Понтийский

Конец людей есть блаженство. Если Господь в Евангелиях называет блаженными плачущих - блаженны плачущие; ибо они утешатся (Мф. 5:4) , - то Соломон справедливо говорит о плаче при конце всякого человека, потому что те, что живут в плаче, исполняются избытком духовных благ.

Схолии на Екклесиаста.

Блж. Иероним Стридонский

Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира; ибо таков конец всякого человека, и живой приложит это к своему сердцу

Лучше идти в дом плача, чем в дом пира, в котором есть конец всякого человека: и кто живёт, приложит это к сердцу своему. Полезнее идти на похороны, чем в дом пира, потому что там от предлежащего трупа мы вразумляемся в жребии нашем и человеческой бренности, а в веселии пира мы теряем и ту долю страха, какую, по-видимому, имели. Последнюю часть стиха Симмах перевёл яснее, поставив: «и кто живёт, приложит к уму» . Из этого видно, что там, где выше он, по-видимому, одобрял пищу и питие, он не наслаждение предпочитает всему, как некоторые несправедливо думают, а только говорит, что по сравнению с скупостью и излишнею бережливостью, лучше если кто, хотя на короткое время или даже на момент, пользуется своим имением. Ибо он никогда не предпочёл бы скуки плача веселью пира, если бы сколько-нибудь ценил ядение и питие.

Толкование на книгу Екклезиаст.

Дидим Слепец

Нет места поверхностности нрава там, где присутствует скорбь. Там воздерживаются от изъявления радости и смеха: само несчастье не допускает их наличие. Иной же раз следим за собой, чтобы не казаться веселыми из почтения к несчастным и претерпевшим бедствие. А в доме пира (Еккл. 7:2) происходит обратное, и предосудительны танцы и песнопения, коль скоро выражают собой жизнь беспорядочную. <…> Дом обозначает здесь некое состояние и образ жизни, а не место. <…> Входящий в дом плача знает, что конец всякого человека - смерть. И если знает, что суждена ему смерть, не будет много размышлять или поддаваться желанию что-либо иметь, если может обладать лишь тем, что можно потерять при смерти - богатство, славу, достоинство. <…> По поводу же живых можно сказать: живущие по воле Бога. Таковы были те, кто принадлежал к дому Авраама. <…> Чем ходить в дом пира, лучше ходить в дом плача об умершем - ибо таков конец всякого человека, и живой приложит [это] к своему сердцу .

…Если кто имеет подопечных, к примеру, детей или рабов, то, когда гневается и негодует на них, чтобы прекратить их безобразия, его сетование - лучше смеха (Еккл. 7:3) ; не сетование вообще, но сетование отца на сына, сторожа на охраняемого. <…> Но не в том случае он называет сетование благим, когда кто-либо его испытывает, но когда оно препятствует грехам умножаться до той степени, за которой следует наказание.

В одной из библейских книг сказано: «Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира» (Еккл. 7:2)

Не правда ли, как это не похоже на наши мысли? Мы с такой радостью принимаем приглашения на застолья и веселья, мы так боимся вестей о смерти и похоронах, что слова эти так же далеки от большинства людей, как небо далеко от земли.

Но так и говорит пророк Исайя о мыслях Божиих, что они отстоят от мыслей человеческих, как небо от земли. Прочтем поэтому дальше то место Писания, где говорится о доме плача, чтобы вникнуть в них глубже.

«Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира; ибо таков конец всякого человека, и живой приложит это к своему сердцу.

Сетование лучше смеха; потому что при печали лица сердце делается лучше.

Сердце мудрых – в доме плача, а сердце глупых – в доме веселья» (Еккл. 7:2-4)

Все мы слышали о делах милосердия, которые хвалит в Евангелии Спаситель и за творение которых призывает в Царство праведников. Это «Накормить голодного, напоить жаждущего, одеть нагого, ввести в дом путника, посетить больного, оказать милость заключенному в темнице». Воистину, войдем мы в Рай Божий, братья и сестры, если ради Христа, а не ради похвалы или тщеславия будем, не ленясь, творить дела милосердия. Но есть и еще одно дело доброе, издревле помещавшееся в ряду духовных трудов. Это помощь при погребении, молитва за усопших, утешение скорбящих, потерявших близкого человека. У евреев в древности эти труды оценивались даже выше, чем раздача милостыни или хлеба голодным.

Действительно, давая деньги бедному, можно невольно помыслить о себе что-то ложно-высокое, мол, я – хороший человек. Но, омывая мертвое тело, или роя могилу, или вынося на плечах из дома гроб с покойным, человек меньше всего склонен думать о себе высоко. Смиряется в это время человек и думает: «И я таков же. Когда-то мой час пробьет?» А вслед за этими мыслями придет и молитва. И не о себе только, но и о всех. «Бедные мы люди. Господи, помилуй нас!»

Преподобный Серафим Саровский, а вместе с ним и все святые отцы, советовал часто думать о смерти. Думать и говорить Господу: «Когда пред Тобою стану, что тебе скажу? Пресвятая Богородице, помоги мне»

Так мысль о смерти рождает молитву и сострадание к уже усопшим.

Вообще молитва за усопших, для тех, кто имеет уши чтоб слышать, есть удобнейшее средство исполнения двух главных заповедей. Две главные заповеди это – любовь к Господу Богу и любовь к ближнему.

И любовь к Богу проявляется больше всего через любовь к молитве церковной, к богослужению. Кто любит церковную службу, тот любит Бога, по слову Иоанна Лествичника. А молитва за усопшего человека, это единственный способ помочь душе его. Сам он уже себе ничем не поможет. Сам он с яркостью и точностью, каких не было на земле, вдруг понял и вспомнил всю жизнь свою. Душа его ужаснулась и застыдилась. Теперь бы вернуться на землю – все было бы по-другому. Но грозны суды Божии и возврата нет обратно. Остается только любовь, «которая никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится» (1 Кор. 13:8)

Движимые этой любовью люди будут умолять Судию, и Тот, обещавший ранее услышать всех призывающих Его во время скорби (См. Пс.49:15) не отвратит слух от этой мольбы.

Так люди молятся, выражая любовь к Богу, и молятся о беззащитных душах, выражая любовь к ближнему. Обе заповеди выполняются одновременно.

Ежесекундно в мире умирают люди. Мы не думаем об этом, потому что привыкли думать только о себе и своих нуждах. Но кто задумается, устрашится. И прав тысячу раз старец в романе Достоевского, говорящий, что человек, желающий сделать нечто доброе прямо сейчас, пусть помолится, говоря: «Господи, помилуй души, в сии мгновения пред тобою представшие»

И не только в храме или дома может звучать заупокойная молитва. Есть еще одно великое место на земле, куда должны время от времени приходить мы все. Это – кладбище.

Есть в народе пословица: Если тебе грустно – иди на кладбище. Если тебе весело – иди на кладбище. Отчего так?

Оттого, что маленькая твоя скорбь растворится в море общей скорби, а глупая твоя радость не захочет выплескиваться через край.

Вслушаемся в слово «кладбище». Оно от корня «класть». Это смерть уложила в землю, словно одолела в борьбе и положила на лопатки и сильного, и слабого, и образованного, и неграмотного, и мужчину, и женщину. Но не просто она «положила». Мы, живые, усопшего похоронили. А это слово «хоронить» означает «прятать». Так в русском языке, так же и в украинском: «ховати». Прячут то, что нужно со временем найти. Мы прячем в землю тело человеческое, а Бог найдет и воскресит его в Последний день. Мы прячем в землю тело по слову: «Земля еси в землю отыдеши», а Бог найдет человека по слову Иезекиля: «Я выведу вас из гробов ваших»

Поймем и запомним, братья и сестры, что место погребения есть в то же время и местом будущего воскресения. Так смотрите на эти священные для нашего сердца места и, приходя на кладбище, читайте с сердечной верой слова Символа: Чаю воскресения мертвых и жизни будущего века. Аминь.

И отправляясь на кладбище, чтобы убрать и украсить могилку, чтобы посидеть молча на месте, где нашло покой тело любимого человека, берите с собой Псалтирь или Евангелие. Если Евангелие, то читайте оттуда о Воскресении Христовом или беседы Христа о вечной жизни и Хлебе небесном (5-я и 6-я главы Евангелия от Иоанна) Эти слова читаются и в чине погребения. А если Псалтирь, то – 17-ю кафизму и псалом 90-й. именно эти псалмы используются Церковью в молитвах за усопших.

Псалом 118 (17-я кафизма) это – великолепное дерево с двадцатью двумя ветвями, на каждой из которых – по восемь плодов. Этот псалом выучить должны были все евреи, чтобы читать его во время длинной дороги в Иерусалимский храм. Двадцать две буквы в еврейской азбуке, и в псалме – двадцать две части. Каждая часть начинается с очередной буквы алфавита. И в каждой части – восемь стихов. Восемь, потому, что семь это символ нынешнего века, а восемь – символ грядущего века и вечного Царства. И воскресный день есть День восьмой, День, вырывающийся в вечность и вводящий туда человечество. Наши воскресные службы поются на восемь гласов и собраны в книге, называемой Октоих (от греческого «восемь»)

Хоть он и очень длинный, этот псалом, но он столь сладок и глубок, что было бы хорошо его со временем и выучить. Голос Самого Христа слышится в пророческих стихах этой длинной молитвы и, возможно, Христос Сам отпел Себя, готовясь к страданию, словами этого псалма. Поскольку написано, что после Тайной Вечери Он и ученики «воспев, пошли на гору Елеонскую» (Мк.14:26)

Мы начали с того, что ходить в дом плача лучше, чем ходить в дом смеха. Это могло показаться кому-то синонимом мрачности. Но не к мрачности, а к глубине зовет нас Церковь, и от пустоты отвлекает нас, чтобы дать полноту и истинную, а не притворную, радость.

1–23. Нравственные наставления Екклезиаста. 24–29. Развращенность женщины.

. Доброе имя лучше дорогой масти, и день смерти – дня рождения.

. Лучше ходить в дом плача об умершем, нежели ходить в дом пира; ибо таков конец всякого человека, и живой приложит это к своему сердцу.

. Сетование лучше смеха; потому что при печали лица сердце делается лучше.

. Сердце мудрых – в доме плача, а сердце глупых – в доме веселья.

. Лучше слушать обличения от мудрого, нежели слушать песни глупых;

. потому что смех глупых то же, что треск тернового хвороста под котлом. И это – суета!

До 7-ой главы то отношение к жизни, которому научал Екклезиаст, то »лучше е», что находил он в жизни, было указано им кратко и обще. Благодаря этому, его наставления могли подать повод к слишком одностороннему пониманию. Могло показаться (так не раз и случалось), что Екклезиаст приглашает к эпикурейскому наслаждению жизнью, к извлечению из нее всевозможных удовольствий и особенно чувственных. Его «ешь, пей, веселись» могло быть понято, как призыв к разнузданному веселью на жизненном пиру, как приглашение брать от жизни возможно больше наслаждений, не смущаясь мыслью о неизвестном будущем. Глава седьмая устраняет всякую возможность такого перетолкования и устанавливает истинный смысл наставлений Екклезиаста.

Внушая «веселиться», он имел в виду не то легкомысленное, пошлое веселье среди мирских забав и развлечений, которое оставляет по себе ощущение пустоты и нравственной неудовлетворенности, но светлое, праздничное настроение, которое во всем совершающемся видит проявление Божественного Разума и, потому, умеет извлекать минуты чистой, безмятежной радости даже из самых страданий, будут ли они чужие или собственные. Внутренний опыт научил Екклезиаста, что созерцание человеческих страданий и даже смерти вызывает в душе ту особенную полноту нравственного чувства, которая создает более прочное счастье, чем все пошлые развлечения, столь же кратковременные, как треск тернового хвороста (ст. 6). Человек научается тогда понимать истинный смысл жизни, примиряться со злом, не бояться смерти, оставаться безмятежно радостным при всех обстоятельствах жизни. В виду этого, Екклезиаст советует предпочитать день смерти дню рождения, дом плача – дому пира, сетование – смеху, обличения мудрых – песням глупых. «При печали лица сердце делается лучше », точнее с еврейского: делается веселее, счастливее (ср. ; ; ).

. Притесняя других, мудрый делается глупым, и подарки портят сердце.

"И подарки портят сердце «. Разумеются, преимущественно, подарки должностным лицам.

. Конец дела лучше начала его; терпеливый лучше высокомерного.

. Не будь духом твоим поспешен на гнев, потому что гнев гнездится в сердце глупых.

. Не говори: «отчего это прежние дни были лучше нынешних?», потому что не от мудрости ты спрашиваешь об этом.

Екклезиаст предостерегает от того угрюмого и нетерпеливого недовольства, которое во всем старается отыскать дурное.

. Хороша мудрость с наследством, и особенно для видящих солнце:

"Хороша мудрость с наследством, и особенно для видящих солнце ". Частица מך имеет здесь, как в , значение «ровно как», «подобно». Следовательно, можно перевести: хороша мудрость как и наследство, и преимущественнее (наследства) для видящих солнце, т. е. для людей.

. потому что под сенью ее то же, что под сенью серебра; но превосходство знания в том, что мудрость дает жизнь владеющему ею.

Преимущество мудрости в том, что она дает жизнь, – жизнь не только истинно-нравственную, но и физическую, поскольку отвращает человека от страстей, губящих тело.

. Смотри на действование Божие: ибо кто может выпрямить то, что Он сделал кривым?

. Во дни благополучия пользуйся благом, а во дни несчастья размышляй: то и другое соделал для того, чтобы человек ничего не мог сказать против Него.

"Не мог сказать против Него ". ויכצא (как в ) значит: после него. Следует перевести: не мог сказать после себя. Для того посылает человеку благополучие и несчастье, чтобы он не знал будущего и чувствовал постоянную зависимость от Бога.

. Всего насмотрелся я в суетные дни мои: праведник гибнет в праведности своей; нечестивый живет долго в нечестии своем.

. Не будь слишком строг, и не выставляй себя слишком мудрым; зачем тебе губить себя?

"Не будь слишком строг «, буквально: не будь слишком праведен. В этих словах некоторые видели выражение стоического принципа жить сообразно с природой и стоического понятия о добродетели, как искусстве μεσος ἔχειν – держаться средины. На самом же деле, продолжая развивать свою прежнюю мысль о разумном наслаждении жизнью, Екклезиаст предостерегает здесь лишь от излишнего педантизма и узкого ригоризма, в силу превратных нравственных понятий стремящегося изгнать из жизни все невинные радости, вполне дозволенные удовольствия.

. Не предавайся греху, и не будь безумен: зачем тебе умирать не в свое время?

Однако, в стремлении к счастью человек не должен переходить границы дозволенного, так как всякий ускоряет не только нравственную, но и физическую смерть.

. Хорошо, если ты будешь держаться одного и не отнимать руки от другого; потому что кто боится Бога, тот избежит всего того.

Мудрый человек сумеет найти средину и избежать крайностей бездушного ригоризма и нравственной распущенности, разумно пользуясь жизнью и оставаясь праведным. Некоторые толкователи находят здесь намеки на фарисейский ригоризм и распущенность саддукеев.

. Мудрость делает мудрого сильнее десяти властителей, которые в городе.

. Нет человека праведного на земле, который делал бы добро и не грешил бы;

. поэтому не на всякое слово, которое говорят, обращай внимание, чтобы не услышать тебе раба твоего, когда он злословит тебя;

. ибо сердце твое знает много случаев, когда и сам ты злословил других.

. Все это испытал я мудростью; я сказал: «буду я мудрым»; но мудрость далека от меня.

Ту же мысль выразил Соломон в своей молитве – именно в словах: »ибо нет человека, который не грешил бы « (). Эта мысль легко связывается с последующими стихами, в которых внушается снисходительность к людям; но связь ее с предшествующим не ясна. А, между тем, 20-й стих начинается частицей יכ (ki), которая указывает на то, что этот стих содержит обоснование предшествующей мысли. Ход мыслей вероятно таков: необходимо заботиться о приобретении мудрости, охраняющей человека и от излишней строгости и от нравственной распущенности, так как нет человека на земле, который делал бы и не грешил.

. Далеко то, что было, и глубоко – глубоко: кто постигнет его?

. Обратился я сердцем моим к тому, чтобы узнать, исследовать и изыскать мудрость и разум, и познать нечестие глупости, невежества и безумия, –

Начало стиха правильнее перевести так: «далеко то, что есть, и глубоко-глубоко», т. е. далеко и глубоко отстоит от человеческого ведения все существующее, «дела, которые делает Бог » (). Ср. .

. и нашел я, что горче смерти женщина, потому что она – сеть, и сердце ее – силки, руки ее – оковы; добрый пред Богом спасется от нее, а грешник уловлен будет ею.

Вникая глубже в причину греха, несчастия, безумия, Екклезиаст находит, что она находится отчасти в женщине. Женщина – сеть и силки для человека слабого.

. Вот это нашел я, сказал Екклесиаст, испытывая одно за другим.

. Чего еще искала душа моя, и я не нашел? – Мужчину одного из тысячи я нашел, а женщины между всеми ими не нашел.

Отсюда Екклезиаст заключает, что женщина вообще в нравственном отношении испорченнее и развращеннее мужчины. Осуждение женщины у Екклезиаста не безусловно. В другом месте () жизнь с женой он считает одним из благ, доступных человеку.

. Только это я нашел, что сотворил человека правым, а люди пустились во многие помыслы.

Екклезиаст предупреждает возможный неправильный вывод из его предшествующих рассуждений. Бог, сотворивший человека правым, не есть виновник нравственной развращенности людей вообще и женщин в частности. создал человека правым, т. е. нравственно здоровым, способным идти правым путем и не грешить. «А люди пустились во многие помыслы », буквально: выдумки, мудрования (Ср. : "и сделал он в Иерусалиме искусно придуманные машины ".).